[AVA]https://wmpics.pics/dm-H70X.gif[/AVA]Бэлфайр запоздало подумал, что зря полез к женщине с расспросами. Иначе он не мог, точно так же, как не мог ни сбежать, ни остаться в стороне, когда отцу грозила, казалось, верная смерть. И пусть приставания с вопросами сильно отличались от «объятий» с шипастой лапой, продиктованы они были одним и тем же: непреодолимым желанием спасти и спастись. Не могут же они все трое сгинуть в этой могиле из камня. Не могут и всё! Когда Хелль рассмеялась, Бэй отшатнулся. Он не смог бы объяснить, почему, он ведь не испугался, но все же этот смех казался ему чем-то худшим, чем даже рык большой кошки.

— Но… Нет… Я просто хотел… — беспомощно попытался вставить Бэлфайр, все еще не испуганный, скорее пораженный гневом женщины. Все то, о чем она говорила, ему и в голову не пришло бы без подсказки, да и с подсказкой вряд ли. Он просто хотел домой, подальше от этого отвратительного места, и не понимал, почему Хелль этого не понимала. А если понимала, зачем говорила такие жуткие вещи? Как разубедить ее и надо ли это, Бэй не знал, а потому решил снова молчать, и даже на вопрос ничего не сказал, только отошел в сторону, понуро разглядывая камень под ногами. И камень на стенах. И камень на потолке. Везде был только один камень, везде одинаково серый и холодный — так и с ума сойти недолго! Бэлфайр прошелся от стены до стены, посекундно оглядываясь на обсуждающих стражей взрослых, стараясь не пропадать из виду. Да и пропасть из виду тут было бы сложно — камень во все стороны.

До него запоздало начало доходить, что вся гневная тирада Хелль означала только одно: выхода совсем нет. Если выхода совсем нет, то бесполезно вести какие-то разговоры, от этого стены не исчезнут. Они даже от магии не исчезнут, раз уж здесь держали магов. Одно только не давало Бэлфайру покоя: он ведь совсем не маг. Так, может быть, ему одному удастся уйти? Румпельштильцхен бы ни за что этого не разрешил, а Бэй очень не хотел оставлять его здесь, поэтому планы о побеге все еще не были планами, лишь мыслями. Однако чем дальше заходил разговор и чем дальше, пусть и не до края освещенной территории, прогуливался Бэй, тем быстрее мысли превращались в план. Снаружи ведь «открыть» пещеру наверняка можно, а он, конечно же, найдет, как, потому что ничего другого ему не остается. Надо только улучить момент, когда остальные не будут смотреть... Бэлфайр помотал головой, словно мысли липли к нему, как комары, и это могло отогнать их. Нет, нельзя же просто взять и сбежать! Или можно? Он решил, что нельзя, но если подходящий момент все-таки выпадет, вряд ли эта решимость продержится дольше секунды. В конце концов это он, Бэй, втянул их с отцом в эту передрягу, и это у него был шанс пройти через магический барьер.

Она не хотела испытывать к ним сочувствие и жалость. Не должна была чувствовать укол совести, когда от её слов мальчишке стало неуютно, как в его глазах читалась паника и беспомощность. Хелль не имела никакого права ненавидеть себя за то, что убивает их надежду, веру в спасение. Нет, но всё это было с ней. Ей была противна мысль, что за это бесконечное время, что находится в пещере, она стала именно тем, кого хотел из неё сделать Совет. Убийцу магии, магов и всего, что с ними связано. Она стала презираемой ими тьмой, которая безжалостно расправлялась со светлыми чувствами, помогающими всем жить и бороться. Только не могла рассказать о выходе. Не сейчас. Как и просить прощения за внезапную вспышку гнева. Влияние пещеры. Власть её над Хелль сильна, но одно было неизменно - разума в этих камнях не было. Кому, как не ведьме знать, что чувства можно обмануть? Она может создавать огонь, намереваясь спалить магов дотла, а вместо этого всего лишь разжечь костёр так, чтобы он не потух. Хелль способна сотворить воду с желанием утопить в ней их обоих разом, а вместо этого напоить их, создав колодец. Обман. Разве не этим славится тьма? И Хелль готова была продемонстрировать все свои таланты сполна. До тех пор, пока она не обуздает внутреннего зверя, не привыкнет быть человеком, а не монстром, пока не вспомнит о том, как пользоваться своей магией, схоронив её под тьмой Румпельштильцхена, ни звука о вполне реальной возможности выбраться.
    Хелль подавила глупое, человеческое желание успокоить Бэя или хотя бы извиниться. Никто из них никому ничего не должен. Она прекрасно представляла, что Тёмный легко бы от неё избавился или просто оставил здесь, если ему представится такая возможность. Хелль - угроза, как ни посмотри, но она надеялась, что помимо опасений за жизнь, у него достаточно ума, чтобы понимать - вместе у них больше шансов не только на мифическое спасение, но и дальнейшую жизнь в незнакомом для них мире. Она в свою очередь могла допустить толику надежды, что ему захочется отомстить, найти способ вернуться в свой мир или ещё какие-то цели, отличные от "раствориться в толпе и начать тихую спокойную жизнь". Перед тем, как Румпель начал свой рассказ о том, что видел, Хелль щёлкнула пальцами, распустив ещё одну ленту со светящимися шарами - желание, которое не противоречило необходимостям зверя. Она удобнее села на земле, не предлагая нежданным гостям сделать то же самое. Стульев здесь не появится, а нравится им стоять или ходить туда-сюда, их право.
    Хелль слушала всё, что говорил Румпельштильцхен, и настроения это не прибавляло. Стражи Света и впрямь были мерзкими тварями, с которыми мантикора с удовольствием встретилась бы в узких коридорах этой пещеры. Это не изменилось ещё со времени, когда ведьма впервые оказалась здесь. Вот только способы борьбы с магами у них и впрямь улучшились. Хелль не представляла, сколько же времени прошло с того момента, как она переступила порог пещеры. Столетие? Два? Пять? Или же всего лет десять? Здесь течение времени было неощутимым, чтобы хоть как-то представить, что творится в её мире. Нет, всё же их маги были сильными, чтобы закончить войну так быстро. С перерывами, которые становились лишь больше между магами, Хелль могла понять, что столетие прошло точно. Упоминание об амулете с головой единорога и без того подпортило настрой на быструю месть. Если только они не сошли с ума, пустившись в простое использование образа, не подкреплённое магией этих существ. От такого расклада Хелль бы не отказалась. Только бы эти святоши не добрались до единорогов... Но надежда на это рассыпалась пылью, когда тёмный сказал о поглощении амулетами магии. Какая гадость.
   - Ублюдки, - выдохнула она, узнавая и главного - а вот это было хорошей новостью. Раз жив он, значит, и цель её мести тоже может быть цел и невредим. - Гектор Берроуз, глава третьего карательного отряда, который назван Советом отрядом Святейшей Августины. На его руках океан крови невинных, - Хелль с силой сжала зубы, понимая, что на её примере, они смогли извратить суть единорога. Дальнейший рассказ только подтверждал её опасения. Всё весьма паршиво. - Раньше всё, что ты рассказал, было выдумкой, мифом, иллюзией могущества Совета, которым они запугивали нас. Единорог - чистейшее создание, которое само по себе чудо, а не порождение магии. Они сами сплошь состоят из силы, энергии, что способна творить чудеса, если ты достоин спасения и помощи. Они были столь редкими, что сами были частью вымысла, красивой байки, что чистым душой придёт на помощь создание света. Я не знаю сколько их, но по тому, что ты рассказал - Совет добрался хотя бы до одного. Возьмусь лишь предположить, что в амулете кость единорога, а в Жале кровь. Возможно, даже стреляют они с помощью волос из его хвоста, - ком тошноты подобрался к горлу, заставляя замолчать. Она доберётся до них. До каждого. Если они - Свет, то у неё развязаны руки, раз Хелль причислили ко тьме. Она заставит каждого пожалеть, что они ввязались в эту войну! Теперь, зная о единорогах, Хелль была уверена, что каждая тварь из Совета жива, даже если прошла не одна сотня лет.
   - У тебя не было шансов, Румпельштильцхен, - тихо "утешила" его Хелль, прислонившись головой к каменной стене. Мантикора внутри неё готова была скулить и скрести лапой о камень, как тоскующая собака. Столь прекрасное существо, как единорог, превратили в грязное оружие. При жизни он должен был излучать исцеляющую энергию, свет, а после смерти и манипуляций Совета, лишь поглощал и сковывал то, чем был раньше - силой. Хелль отрешённо застыла, всматриваясь куда-то вглубь тьмы коридора, размышляя о том, а сможет ли она что-то сделать, даже когда выйдет из этой пещеры? Что у неё останется после этого спасения? [nick]Hell'[/nick] [icon]http://sg.uploads.ru/dCX0V.png[/icon][sign][/sign]