Если бы София и впрямь лгала, устроила бы свой спектакль, как когда-то и требовала от неё Тьма, запутала бы Румпельштильцхена, заставила поверить в свою любовь так же, как он в свою заботу и обещание не причинить ей боль, то было бы нисколько не легче. Отвращение Света к этому никуда бы не делось. Наставник хотел вылепить из неё тёмную ведьму, используя ложь, манипулируя её жизнью, и то, что происходило в “другой жизни”, полностью его желанию соответствовало. Только это не была София. Сейчас ведьма понимала, что ей нельзя быть ни Светлой, ни Тёмной. И то, и другое - не она. И той, и другой София могла бы наделать страшных дел. В борьбе двух сил и заключалась её суть. Как жестокость монстра, так и любовь жили в ней, не желая исчезать окончательно. Рассказав правду о подмене волоса, Софи не отошла, не пыталась уйти от возможного удара от приподнятой руки Наставника - потому что заслужила. Не сейчас, а тогда, и отрицать, мол, я ещё ничего не сделала, было бесконечно глупо.
    Она его обнимала, как в то время, когда всё было хорошо! Обнимала, как давно этого не делала, потому что чувствовала - эти объятия совершенно другие, заставляющие сердце забыть о спокойствии, разгоняя по венам волнение и трепет от его близости. Можно было бы забыть обо всех разговорах и тайнах, ритуалах и целях, если бы вся эта гадость не въелась в них так глубоко, что вытравить быстро и легко не получится. Придётся постараться, но говорить ему о своих чувствах было намного приятнее, чем пытать! Как страшно преломляются желания вместо стона его удовольствия, когда он сделает её своей, желать услышать стон боли и мучений, когда она будет его истязать. Только это всё прошло и не вернётся. Что бы он ни сделал в будущем, а пока... пока у неё есть своё последнее желание!
    Он ответил на поцелуй! Совершенно не так, как было тогда. Сердце сладко защемило от ощущения правильности происходящего. Так это должно быть! Искренне, самозабвенно, с её желанием принадлежать, отдать всю себя, пусть только примет, ответит, разделит этот момент. И пусть у неё могло получиться неумело, но он может научить её ещё и этому! Дрожь прошлась по телу, отзываясь в душе знакомым по снам удовольствием, но намного сильнее. Мгновения, что растянулись для Софи едва ли не на новую жизнь, настолько желанны были его объятия, которыми он прижал её к себе, как самое дорогое, необходимое и... любимое? И всё закончилось. Резко и больно, словно от неё в очередной раз оторвали кусочек. Жизненно важный. Холод, когда она перестала чувствовать его, тут же окутал, мерзкими мурашками пройдясь по спине. В этот раз не было никакого откровенного платья, простое, домашнее, словно этот день ничем не отличался от других. Он оттолкнул её, говоря страшные слова, обвиняя так, будто София решила пойти по его стопам и ответить той же монетой. И он был бы тысячу раз прав, потому что та Софи именно это и сделала, и ей бы было только в удовольствие от каждого слова, но эта София была уязвимее, ощущая каждое слово, как настоящий удар, который физически удержал Румпельштильцхен до поцелуя.
  - Нет, не лгу, - слабо выдохнула ведьма, с ужасом от его слов, глядя в глаза. Она довольно легко справилась со своим тёмным всплеском ненависти - как он смеет обвинять её во лжи после всего, что с ней сделал?! - потому что видела намного больше, чем та ослеплённая яростью и болью София. Только ни той, ни другой, легко не было. Как и самому Румпельштильцхену. Судьба загнала их в угол и с усмешкой садиста наблюдала, как её подопытные с этим справятся. Тёмный исчез, оставляя Софи в одиночестве. Роскошь, которую она ему никак не могла предоставить, поэтому пришлось унять порыв тут же отправиться за ним. Ведьма устало опустилась в кресло, закрыв руками лицо, позволяя слезам, которые остановил недавно Наставник, вновь обрести свободу. Они оба искалечены! Как София собирается помочь Румпельштильцхену не сделать ошибку, если сама не восстановилась после правды не только о нём, но и о себе? Только Свет, только любовь, только они смогут помочь обоим. Две эти силы были постоянно угнетены, подавлены, их пытались уничтожить, но они живы. Это их время! И Софи придётся постараться, чтобы убедить не только Наставника в них, но и самой поверить, что всё возможно.
  София видела, как ему было плохо. Изменив ход вещей, она также разбила его мир, как и он её. План, что всё пройдёт быстро, а абсолютная власть залечит его раны, рухнул. Софи потерялась в многообразии вариантов дальнейшего развития их жизней. Было проще преследовать одну цель - убить всю их общую боль и Тьму, сейчас же сложнее. Она хотела бы подарить Румпельштильцхену новый мир её любви, заботы, нежности. Их семьи. Но если ей не удастся убедить, что всё это лучше, чем холодная, алчная Тьма всемогущества, то она не будет сопротивляться проведению ритуала. Его ещё можно восстановить и закончить. Внезапная мысль прострелила разум, ошеломляя боль, горе, оставляя лишь опасения за жизнь Румпельштильцхена. София не желает становиться ни тёмным монстром, ни безжалостным, справедливым, светлым возмездием!
   - Наставник, - с волнением окликнула Софи, появляясь в разрушенной лаборатории. Она не обращала внимание на то, как это напоминало ей о взрыве во время ритуала. - Прошу, выслушай меня. Я не знаю в точности, чего ты опасаешься с моей стороны, как я должна привести тебя к погибели, но боюсь, что любой исход ритуала тебя к ней приведёт. София лихорадочно обдумывала внезапную мысль, обхватив себя за плечи. Она с нескрываемым ужасом следила за Румпельштильцхеном. Нет, она не хочет этого! Поэтому сказать всё нужно, предупредить, и Софи быстро-быстро продолжила: - Если ты смог бы провести ритуал, но волос тебя обессилел, Тьма полностью завладела бы мной, и тогда я совершила бы страшную ошибку, не простив себя никогда. Если же ты вновь восстановишь ритуал, и без подмены он удастся, ты заберёшь себе мою Тьму, то мою душу ослепит и сожжёт свет, займёт всё место, - её голос дрожал, слишком ярко всё это представила. - Ты не представляешь, каким ужасным может быть преданный, ожесточённый Свет, да ещё и со знанием о кинжале Тёмных и где он находится, - и Софи зажгла на руке ослепительно белый огонь. Всё. Теперь он знает абсолютно всё. - Ты пытался убить во мне Свет и не заметил, как стал им в моей душе. Прошу, Наставник, умоляю, не иди на поводу у судьбы, именно об этом ритуале и говорится в предсказании, или откуда ты ещё это взял. Я смогу сдерживать и то, и другое, если ты будешь рядом, - огонь медленно потемнел, становясь грязно-серым, - я подарю тебе всё, что ты хочешь. Просто позволь мне любить тебя, - отчаянно проговорила она и бессильно опустилась на колени, не заметив на полу осколки, что впились в её кожу. - Если же нет, убей сразу! Никакого зелья забвения, умоляю, - искренне попросила София, морщась от физической боли. В голове шумело от страха повторить что-то похожее, но уже со Светом. Да, он не будет пытать, просто убьёт, и всё же! Она не хотела смерти Румпельштильцхена! - Я не хочу стать твоей погибелью... [nick]Sofia[/nick][status]Ведьма с воскрешённой надеждой[/status][icon]http://sg.uploads.ru/vbfpS.jpg[/icon][sign][/sign]

Отредактировано Helen Foster (18-03-2019 17:17:14)

Так много хотелось сделать, сказать, лишь бы облегчить его боль. Как удивительно, что глядя на его страдания теперь забывались свои. Обнять снова, укутать атмосферой спокойствия, тепла и защищённости. Нет никакой угрозы, Наставник, расслабься, отдохни, я уберегу твой покой, никому, даже себе, не позволю тебе навредить. Но нельзя. Она сделала всё, что могла, сказала всё, что должна. Теперь же осталось самое сложное - отпустить, дать свободу и избавить от себя хотя бы на время. То, чего она так и не смогла сделать до сих пор.
  - Я лишь хотела попытаться тебя уберечь. Просто знай, что ты не одинок, - прошептала Софи, встав с колен. - Мы оба с тобой совершили много ошибок по-одиночке. Ты знаешь, где меня найти, а я подожду столько, сколько нужно. Ведьма мягко улыбнулась и, кинув тоскливый взгляд на Румпельштильцхена, исчезла.
   София появилась в помещении, в котором был тайник с кинжалом Тёмного. Световая ловушка в этот раз не была установлена, поэтому снимать было нечего, а вот несколько защит было снято ещё вчера. Конечно, в тёмной магии Софи до него далеко, но восстановить хотя бы подобие той защиты, что была, ей под силу. Ведьма не хочет больше никуда лезть и ничего рушить, менять и использовать против Румпельштильцхена. Она дрожит от мерзких воспоминаний того, что тут могло бы быть снова, повторись путь с молчанием и ожиданием его решения. София сначала залечила мелкие ранки на коленях от стекла, а затем сосредоточенно тратит силы на восстановление защиты, и перемещается в свою спальню. Она не могла вновь сидеть в зале или идти на кухню, чтобы что-то поесть или выпить успокаивающий чай. Слишком плохо, слишком ослаблена. На эту откровенность, решающий шаг вперёд, ей понадобилось очень много моральных сил, которых, казалось, уже не должно остаться. С собственным покоем она давно распрощалась, с каждым днём обнажая всё больше нервов в ожидании неизбежного. Ещё и этот "сон" добавился. София же планомерно сожгла всё, что у неё было...
  Тяжёлый стон бессильного отчаяния. Она опустилась на кровать, спрятав лицо в ладонях. Снова ожидание и неизвестность! Другая, чуть более острая, словно отсчитывающая минуты. Софи не знала, как жить дальше, если он откажется и от ритуала, и от неё. Просто одним махом вырвать всё, что с ней связано. Нет, хватит. Ей нужно отдохнуть и прекратить просчитывать варианты. Теперь она ни на что не влияет. София задумчиво отняла руки от лица, рассматривая, как пальцы дрожат от волнения. Когда-то она думала, что стоит уйти одной. В изначальных планах не было тащить за собой за грань Румпельштильцхена. Эти мысли появились после взрыва котла. Ведьма чувствовала, что права про ритуал. Стоит ему как-либо произойти, и она перестанет быть собой, перейдя полностью под контроль одной из сил. И тогда всё рухнет. Исчезнуть же до ритуала, облегчить жизнь всем.
  Излишне спокойный взгляд скользнул по спальне. Можно было бы... но к ножу она не прикоснётся. Зелья? Но до них не добраться... Свет взволновало вспыхнул в душе, тьма настойчиво шептала одуматься. Румпельштильцхен же ответил на её поцелуй! Ничего ещё не потеряно, нельзя сдаваться перед решающим шагом! Она должна быть сильной, чтобы поддержать его, раз за разом доказывать, что её любовь - не блажь молоденькой девчонки, не видевшей мир. Да, огромный мир ей не знаком. Зато знакомо слишком много боли, чтобы она могла оценить по-достоинству того, кто был рядом. Он может быть любящим, заботливым и нежным. Может! Она это знает. Ощутила на себе то, что нельзя придумать. Сердце волнительно ускоряет своё биение. Нет, это ожидание может стать изнуряющей пыткой, а ей нужны силы. Ему нужен час-два? Хоть три и четыре... Она подождёт. София встала с кровати, подойдя к шкафу, в котором хранились некоторые зелья. Ведьма с облегчением увидела, что в фиале с зельем для сна без сновидений осталось на несколько глотков. Она уснёт без тревог и опасений, дав и себе, и Наставнику необходимое время.
  - Я могу ещё верить, - с тенью улыбки прошептала София, допив до дна зелье. Она поставила пустой фиал на комод, на котором некогда стояла треснутая чашка, и свернулась калачиком на кровати поверх одеяла. И смыкая веки, Софи порадовалась, что засыпает не навсегда. [nick]Sofia[/nick][status]Ведьма с воскрешённой надеждой[/status][icon]http://sg.uploads.ru/vbfpS.jpg[/icon][sign][/sign]

Отредактировано Helen Foster (19-03-2019 18:39:30)

Сны могут как принести мучения, так и окрылить чем-то приятным. Но Софи не нужно было ни того, ни другого. Ей нужен был покой и равновесие. Эмоциональное и магическое. И пусть смерть почти подарила ей второе, первое же разбила в пух и прах. Именно его и пыталась восстановить София, выпив зелье. Туман безразличия медленно, но верно выпускал ведьму из своих объятий обратно в реальность. Давно она не спала так спокойно, потому что старалась не злоупотреблять зельями. Да и не было особой необходимости усмирять свои эмоции, наоборот, бывало Софи подпитывала свою боль, чтобы не сдаться в последний момент. То, что произошло сегодня, ведьма не считала своим поражением, слабостью или ошибкой. Медленно открыв глаза, Софи потянулась и несколько минут позволяла себе ни о чём не думать, не впуская в сознание размышлений - что же решил Наставник - не прислушивалась к молчанию Света и Тьмы. Блаженное спокойствие с надеждой на лучшее. Хватит сомневаться, хватит осуждать себя за неубиваемое желание ему верить, хватит тревожиться о будущем и искать ложь повсюду. Всё, что необходимо знать - он не убивал её родителей. Методы воспитания у него были необычные, но наставник сам сказал, что ложью было не всё, и Софи знала - его сочувствие, его забота, его утешающие объятия не были ложью!
    А хотела ни о чём не думать, хотя бы недолго. София вздохнула, садясь на кровати. Она не знала сколько прошло времени пока спала, но можно было спуститься вниз и просто подождать Румпельштильцхена. Только ведьме казалось, что зал теперь надолго отравлен воспоминаниями того ужаса, что там творила. Там же... они и умерли. Среди чашек чая и печенек. И спустившись в зал, София замерла, стоило ей сделать шаг. Тёмный сидел на том её месте, всё тот же чайник разливал чай, но к её же глупому облегчению, печенье было другое. Не пришло ли время заплатить за тот неправильный выбор? Слова и улыбка Румпельштильцхена разогнали туман тревог, освободив душу от тяжести незнания своей дальнейшей участи.
  - Непременно испеку, Наставник, с удовольствием, - робко улыбнулась София в ответ, совершенно не напоминая ту резкую, уверенную в своих целях, жёсткую ведьму, что хозяйничала тут в другой их жизни. - Недавно услышала новый рецепт, думаю, должно получиться вкусно, и вам понравится! Они правда сейчас спокойно разговаривали о будущем? О таких приятных мелочах, как печенье? Настоящее, не порождённое магией. После всего, что с Софи произошло, было бы неудивительно, если бы она если не отказалась от магии, то свела её использование к необходимому минимуму, потому что ничего хорошего волшебство ей особо и не принесло. Кроме одного единственного, что перечёркивало, что угодно - Наставника.
  София прошла вдоль стола, присаживаясь недалеко от Румпельштильцхена. Тьма небрежно напоминала, что он оставил её не из любви или потому, что ему так уж нужна, а только из-за того, что испугался гибели после ритуала, да и знает она слишком много. Простой расчёт, по которому и действовал раньше. А Свет же мягко возражал - и пусть, у Софи появилось время убедить его в своей любви, показать ему себя такую, о которой он ещё не знает - взрослую, любящую, заботливую, нежную. Наставник ещё просто не знает, не думал, что может быть по-другому! Лучше! Она покажет ему, уверит, что никакая власть, никакая сила и Тьма не сможет подарить ему то, что может София.
  С тенью напряжения ведьма слушала Наставника, нервно разглаживая несуществующие складки на подоле своего зелёного домашнего платья. При словах "достойно ответить", ей понадобилась сила воли, чтобы не дёрнуться. Знакомо. Слишком знакомо логике той тёмной ведьмы и не сулило бы ничего хорошего, но продолжение о последующем обучении вызвало далеко не те мысли, которых стоило бы опасаться. И пусть Румпельштильцхен явно подразумевал совершенно другое, напряжённая струна, что не поддавалась контролю и возникала лишь повинуясь инстинктам, лопнула, подарив Софи свободу. Чашка рядом была наполнена чаем, и Тьма не преминула предупредить, что вся эта доброжелательность Тёмного может быть очередным искусным спектаклем, который он придумал, пока она спала. В чае может быть зелье Забвения - вот решение всех проблем. Она его несомненно почувствует, да будет поздно. Свет несогласно возразил - София уже говорила ему, что не будет сопротивляться ни зелью, ни смерти, но просила о последнем, так какой смысл в обмане? Тёмный не стал бы зазря тратить время и силы, Софи сама бы всё выпила, а сопротивляться... кто она по сравнению с ним? А если и так, всё равно оно на неё не подействует в должной мере. Ведьма же прислушивалась к шёпоту сил с блуждающей улыбкой, глядя на Наставника. Она молчала, с искрами восхищённой радости в каре-зелёных глазах, скользя по его лицу. Её ответ был по ней заметен, лишь на дне глаз щемящей, болезненной верой она запоминала его на тот случай, если в чае действительно зелье. Софи и впрямь было всё равно, её взгляд красноречивее любых слов говорил - никогда не забуду, ты слишком глубоко, ни вырвать, ни отравить, ни вырезать по кусочкам.
  - Конечно, я согласна! - всё же ответила София, взяв чашку в руки, которые даже не дрожали. Она верила, что в чае нет ни зелья Забвения, ни яда какого-нибудь. - Я больше, чем уверена, вы ещё можете очень многому меня научить. У вас несомненно большой... опыт, - полушёпот-полувыдох последнего слова, на мгновение опущенный взгляд, что за длинными ресницами скрывал лукавый огонёк, и она сделала первый большой глоток чая. София всё ещё верит. [nick]Sofia[/nick][status]Ведьма с верой в счастливое будущее[/status][icon]http://sg.uploads.ru/vbfpS.jpg[/icon][sign][/sign]

Отредактировано Helen Foster (22-03-2019 00:36:45)

Ещё один месяц. Только нисколько не похожий на тот ад, в котором София пребывала предыдущий. Чай, что она с такой отчаянной верой выпила, и впрямь был просто чаем. Ни зелья забвения, ни яда, что прекратили бы дальнейшие переживания ведьмы о будущем. Одно было самым главным - того страшного будущего, что могло быть после ритуала, они избежали. И Софи собиралась потихоньку строить совершенно другое будущее, то, что было мечтой, что разливалось приятным теплом во снах, если ей везло, а не мучило теми воспоминаниями ужасов, что она творила. Не так легко избавиться от красочных картин, унять воспоминания криков и крови, которой было так много на её руках. Каждый такой ночной кошмар пробуждал в ней ненависть к себе и щемящее желание кинуться Наставнику в ноги и молить о прощении. Но как объяснить за что просит? Почему смотрит на него с такой виной и болью? И приходилось сдерживаться, пытаясь проявить внимание, заботу, компенсировать те мучения, которые он не помнит, но всё же испытал по её немилости. Прошло то время, когда можно было повиноваться порыву и прижаться к нему в тесных объятиях, заглянуть в глаза с робким намёком желаний и мечты, что не покидали Софи, но не были свободными. Она понимала, что теперь-то у неё точно есть время, чтобы плавно подготовить Румпельштильцхена к тому, что у них может быть. Чтобы он ощутил - Софи давно не ребёнок, а взрослая девушка, которая смотрит на него совсем другим взглядом и ждёт совершенно других уроков.
   Всё это придёт, а пока ведьма каждый день пыталась загладить свою великую вину, и если раньше даже боялась коснуться его лишний раз, то после того разговора, поцелуя, что горел в воспоминаниях всеми красками, выжигая в ней каждый раз искру удовольствия, она пыталась иногда невзначай его касаться. То руки, когда подходила забирать чай, то плеча, проходя мимо. Мелочи, с которыми она пыталась медленно изменять их мир к лучшему. Привыкая друг к другу в другом качестве, к мыслям, что это "другое" возможно. Софи, как и обещала, не раз за это время пекла печенье, вновь возвращаясь к тому, чтобы есть настоящую еду. К магии она обращалась не так часто, как раньше, словно боялась любым неосторожным поступком разбудить в себе монстра. И пусть Румпельштильцхену ничего не угрожало, тем не менее стать жёстче по характеру она так же не хотела. София должна сохранить себя. Окрик Наставника застал ведьму за чтением книги в своей спальне, и она поспешила отложить талмуд, чтобы спуститься.
  - Звали? - София с лёгкой улыбкой внимательным взглядом окинула Румпельштильцхена, ощущая какое-то непонятное волнение. С того дня неосуществлённого ритуала, каждый разговор мог быть чем-то особенным. С каждым днём это ожидание накапливалось, ощущаясь в его взгляде, который она нет-нет да замечала. Надежда, что её действия так же не прошли незамеченными и найдут в нём отклик, никуда не делась. София сделала тогда решающий шаг с поцелуем, не оставляющим никаких вариантов, чего же на самом деле хочет от своего Наставника ученица. Софи села в кресло, приподняв бровь в ожидании.
[nick]Sofia[/nick][status]Ведьма с верой в счастливое будущее[/status][icon]http://sg.uploads.ru/vbfpS.jpg[/icon][sign][/sign]

Софи могла бы, но не хотела гадать о чём хочет поговорить с ней Наставник. Слишком много вариантов, начиная от банального меню на ужин, заканчивая очередным судьбоносным разговором. Сегодняшняя ночь не была приятными фантазиями о другом будущем, она терзала прошедшим кошмарным будущим, поэтому проснулась Софи уже со знакомым чувством отвращения к той, какой могла бы быть. Снова. Если бы не смогла переступить через свою боль, которую растила целый месяц, не остановила бы Наставника. Оправдываться воздействием ритуала, что свёл её с ума, было никак нельзя. И Софи сомневалась, что когда-нибудь избавится от этих воспоминаний, да и стоило ли? Они раз за разом напоминали ей о страшной ошибке, которую совершила. Которую нужно загладить, искупить, даже несмотря на то, что Румпельштильцхен ничего не помнит. Заблуждение, которое он не преминул развеять.
- Не может быть... - одними губами прошептала София, сильно побледнев. Она в ужасе смотрела на Наставника, который признавался, что он помнит всё. Те невыносимые пытки, её ужасное поведение, и то, что она убила их! Убила, предварительно выжгла их души, распотрошила эмоциями, болью, мучениями. Меньше всего на свете София хотела бы, чтобы он знал её такой. Она мечтала начать всё сначала, чтобы Румпельштильцхен видел её только мягкой, нежной, заботливой, талантливой ученицей, которая, если и использовала тёмную магию, то не во вред своему Наставнику. У такой, настоящей Софии был шанс построить то будущее, о котором мечтала, которое не отравила жестокость и кровь. Почему-то Софи не испугалась, что Тёмный решит воздать по заслугам своей ученице за пытки, а испугалась за то, что новая надежда рухнула - он не будет терпеть её рядом, не простит никогда. Как такое можно простить?! Как можно её полюбить, забыть об этом? Как без отвращения прикасаться к той, что этими руками причиняла нестерпимую боль?! В его незнании София видела спасение, веру, что всё может получиться, но что же делать сейчас? Ведьма беспомощно смотрела на своего Наставника и её трясло от осознания - такое ей не искупить!
   Она с трудом понимала, что он говорил дальше, ею завладело оцепенение, когда очередная вера в лучшее будущее разбилась - Наставник всё помнил, а после этого ничего невозможно. Выгонит ли он её сразу или...? София следила за взволнованным Румпельштильцхеном, шаги которого неровно отзывались биением её тревожного сердца. Неужели они не заслужили счастья? Ведьма кое-как заставила себя не просто слушать, а слышать смысл его слов. О чём-то подобном она думала и сама, разве нет? Что пророчество свершилось, никакая сила больше не властна над Софи, даже судьба! Она осталась сама собой и может всё изменить. София сползла с кресла, встав перед Наставником на колени, как и хотелось сотню раз с того самого момента, как поняла, что сон реален.
  - Я знаю, это невозможно, просто непостижимо, нереально, но... прости меня. Прости за каждую каплю крови, за каждый стон и крик боли, за ту мерзость, что я творила. Прости, прости, прости! - она какое-то время смотрела в глаза Румпельштильцхена, не в силах поверить, что и впрямь видит в них радость. Понимала от чего, но не могла принять сейчас, когда ей было плохо от осознания, что того кровавого, жестокого монстра, которым она была, теперь он будет видеть в ней каждый раз, когда посмотрит. Не забыть. Не стереть. - Я отвратительна. Теперь меня нельзя не то что любить, меня видеть нельзя, - отчаянно прошептала она и больше не могла смотреть на него, спрятав лицо в ладонях. - Я понимаю, я должна уйти... - София согнулась, беззвучно зарыдав. Как он может ещё с ней разговаривать?! Все переживания, терзания и ужас, что копились в ней с самого осознания ужасного прошедшего будущего в день ритуала вылились из неё тихой ненавистью к себе. Сотворить такое с тем, кого так любила...[nick]Sofia[/nick][status]Ведьма с верой в счастливое будущее[/status][icon]http://sg.uploads.ru/vbfpS.jpg[/icon][sign][/sign]

Отредактировано Helen Foster (26-03-2019 02:01:22)

София покорно повиновалась его рукам, что подняли её с колен, но не смогла сразу остановить слёз. Они горечью и сожалением катились по щекам, омывая её душу привычной болью, которая, казалось, никогда и никуда не уйдёт, будет лишь накатывать и накатывать, от новых моментов, разрушений и откровений, которым не будет числа. Яркое будущее вновь потускнело, превращаясь в тёмный, беспокойный туман, не обещающий ничего хорошего, кроме одиночества. На краю сознания тревожным маревом вспыхнул вопрос - а не ожесточится ли она снова, если Румпельштильцхен захочет, чтобы ушла? И пусть тьма выльется не на него, так на тех невинных, что встретятся ей на пути. Вряд ли в таком состоянии София могла бы точно ответить, но ощущала в груди ничем неприкрытый протест. Нет. Пусть она - тёмная ведьма, но не монстр! Последние связные мысли исчезли из гудящей головы от удержанных всхлипов рыданий, когда София почувствовала нежное прикосновение Румпельштильцхена, которыми он стёр со щёк её слёзы. И сказал то, что мечтала услышать и та Софи. Смогла бы она тогда отреагировать по-другому, если бы знала, что не он убил её родителей, и сожалеет о том, что приходится с ней сделать? Что эти годы были для него уютными и тёплыми, что он привязался к ней, и пусть должен отобрать магию, Софи, если захочет, может остаться в его замке? От простых слов, капли свободы и искренности всё могло бы быть по-другому! Но это не оправдывает её пытки и убийство. Что ни говори, как не смотри, а она их убила! Софи немного дёрнулась, когда он сказал про похвалу. Нет, ни в коем разе. Только не похвала...
- Ты не обещал, а я не просила честного обучения. А доверие и защита от боли... всё это... - непослушным шёпотом, сбившимся дыханием от рыданий, ответила София, не зная, как сформулировать, что они просто ошиблись, вот и всё. - Сожаление... Его слишком большая сила мне нужна была только потому, что не могла рассчитывать ни на что другое с твоей стороны после того, как ты смог провести ритуал, - она не знала зачем это говорит, слова просто рвались с её губ тихим голосом необходимости. - Если только я тебе теперь не противна... Софи замолчала, чуть не проглотив последнее слово, волнительным комом вставшее в горле. Её Наставник так близко и... так далеко! Коснуться бы губ хоть напоследок! Но это они проходили и повторяться София не желала. Она непроизвольно задержала дыхание, услышав "но после всего, что я узнал...", ожидая всё же "не могу тебя видеть", но продолжение было удивительным. Как и его объятия, с тяжестью его головы на плече Софи. Выдох, поражённый, она дрожащими руками обняла его, едва касаясь, словно в эту же секунду просто оттолкнёт или исчезнет, как нереальное видение, лишь грёзы. Ведьма коснулась его волос с замиранием сердца, словно величайшей драгоценности, которую не могла себе позволить. С трепетом, болезненным удовольствием и неверием. Сердце готово было выпрыгнуть из груди по собственной воле, без какой-либо сторонней магической помощи. Она прикрыла глаза, не в силах ни смотреть, ни говорить, будто спугнуть волшебный момент может любая неосторожность. София вся превратилась в сплошное оголённое ощущение Румпельштильцхена рядом, в секунду забыв обо всём на свете, только он! Не отпустит? Нет, это она не сможет уйти! Касание его губ её глаз тёплой волной прошлась по телу Софи, вызывая трепет в груди. Это не шло ни в какое сравнение с откровенными ласками того Румпельштильцхена, с той злой страстью и вожделением, что грубо властвовали над ними обоими тогда.
Она медленно открыла глаза, чудом сдержав себя от лихорадочных уверений, что её не стоит спрашивать, что свой ответ давно дала и с тех пор сама суть не изменилась, а если он только примет, она будет его. София знала, что просто не будет ни ему, ни ей - потому что реальность не радужные и безоблачные сны фантазий. Но разве они не жили сколько времени вместе? Разве быт может измениться? Разве Софи превратилась в светлую ведьму, что готова осуждать и править ту тьму, что живёт в Румпельштильцхене? Она не рассчитывала даже на то, что получила от него сегодня, так может ли быть ей хуже, чем уже пережила?
  - Не говори так... Я помогу тебе всем, чем только смогу, - пообещала Софи сакральным шёпотом, ошеломлённым от его слов взглядом смотря ему в глаза. - Я сделаю всё, чтобы залечить твои раны, что нанесла тогда. Отвечу нежностью стократно за каждый твой крик, заменю каждый твой стон боли на стон удовольствия, только позволь, только научи, - она дрожала в его объятиях, но не позволила ничего лишнего, в отличие от звучащих слов. Лишь тонкие пальчики всё ещё касались его волос и шеи, едва ощутимо забираясь в его кудряшки. - Я не могу и не хочу уйти, хотя и должна бы после всего, но слишком просто. Я хочу искупить свою вину... - и её взгляд потеплел.
[nick]Sofia[/nick][status]Ведьма с верой в счастливое будущее[/status][icon]http://sg.uploads.ru/vbfpS.jpg[/icon][sign][/sign]

Не было никакого смысла делать из своего Наставника невинную жертву, возлагая абсолютно всю вину на себя. Но и снимать её тяжесть с плеч тоже никак нельзя. Они оба ошиблись. Жестоко, болезненно, невыносимо, смертельно. То страшное прошлое, что осталось лишь кошмарными воспоминаниями сделали они оба, каждый переступив грань недозволенного. Даже в этом они были вместе, ученица пошла послушными шагами по пути своего Наставника и переборщила, не удержавшись на краю бездны. Так же вместе Софи и Румпельштильцхен исправили то, что натворили, своим искренним сожалением и силами возвращаясь в точку, которую смогли исправить на запятую и измениться. Превратить беспросветное, мучительное, безнадёжное будущее в будущее с верой и надеждой на спасение, тепло и новый, лучший мир на обломках старого лживого и тёмного.
  Сердце ведьмы билось неровно со страхом вновь поверить в то, что очередная беда и ожидание разлуки обошло её стороной. В этот раз все её опасения должны были стать реальностью - помнить ту отвратительную Софию и видеть её сейчас нельзя, разве нет? Но чудо вновь явилось в жизнь Софи, не желая позволить вернуть ей ту жажду смерти, как избавление от боли, что и сподвигла её ко множеству роковых действий. Теперь в невероятных долгожданных объятиях своего Наставника, она хотела жить как никогда! Исполнить все свои обещания, пусть и данные на эмоциях, но от этого не менее обдуманных ранее. Когда Румпельштильцхен начал расстёгивать её платье, сердце Софи, едва пропустив удар, забилось сильнее, напоминая ей о том, что уже когда-то было, но было совершенно по-другому. Её грудь сейчас не жгла безжалостная страсть, которая только и желала побыстрее то, о чём не раз мечтала, пусть и в изуродованном, бездушном виде.
  Тогда руки Румпельштильцхена хоть и казались нежными, были холодными и бесчувственными, действующие лишь по приказу разума и искусственно разожженной страсти. Ради одной цели - кинжала. Сейчас же с Софи нечего было взять, не было никаких коварных причин продолжить начатое, кроме принятого решения, желания научить её новому и помочь познать новую грань жизни. София не сопротивлялась, но и не спешила помочь Наставнику справиться с пуговицами на её платье. Ей пришлось отпустить его из своих объятий, дать свободу и себе, и ему. Немного свободы, ощущая знакомое по снам волнение, смущение, хотя казалось бы всего месяц назад позволяла себе проявлять нетерпение, жадность и наглость целовать его грубо, без сантиментов и нежности, забывая и о трепетном смущении перед осуществлением своей мечты. И сейчас их близость не будет "последним желанием" ни его, ни её. Наоборот, это должно было стать началом.
Сомневаться, просить Наставника подумать, действительно ли он хочет этого, не веяние ли это внезапных воспоминаний или ещё какой непонятной причины, София не собиралась и не хотела. Она достаточно пережила за последние месяцы, чтобы понимать, что жизнь состоит из таких вот моментов - порыва, решения, действия, и отложить на потом могло означать никогда больше не повторить. Ведьма не слушала шёпот ни Тьмы, ни Света, что этот решающий шаг может оказаться концом - разочарование Румпельштильцхена или его неистовое сожаление, что вместо всего этого он мог бы обладать сейчас всемогуществом. И не взирая на все эти лихорадочные мысли, София смотрела в изменившиеся глаза Наставника полным нежности, любви и нескрываемым волнения взглядом.
  - Только не в этом зале, - уголки губ Софи дёрнулись в подобии улыбки, когда последняя пуговица сдалась рукам Тёмного, а от его прикосновения губ к шее с её сорвалось шумным выдохом. Дрожь удовольствия прошлась по телу, и София легко избавилась от платья, справившись со смущением от того, что предстала перед Наставником практически полностью обнажённой. Лишь щёки всё равно окрасил румянец. - Я так давно мечтала стать твоей... - с тихим, едва слышным шёпотом Софи обняла Румпельштильцхена, касаясь губами его волос, словно старалась понять, привыкнуть к тому, что есть возможность прикасаться к нему, целовать, как и хочется, а не сдерживать себя, как это было привычно. Все её движения были пока что аккуратными, бережными, нерешительными, но не от того, что она сомневалась в своём желании или в том, что всё должно произойти сейчас, а лишь потому что происходило то, на что Софи уже почти не надеялась. [nick]Sofia[/nick][status]Ведьма с верой в счастливое будущее[/status][icon]http://sg.uploads.ru/vbfpS.jpg[/icon][sign][/sign]

Реальность зачастую бывала намного лучше или намного хуже, чем любая человеческая фантазия. Судьба могла поистине удивить, поворачивая жизнь так, как нельзя и подумать. С Софи такое происходило в последнее время слишком часто, но вознаграждение за страдания того стоило. Именно так, отдаваясь вся, без остатка, без опасений и страха, без сжигающих душу ярости, боли и безжизненной страсти. София могла без угрызений совести позволить себе то, чего хочет. К обоюдному удовольствию, а не к общей мучительной пытке. Но, если в самом начале ещё можно было сравнивать с отжившим "тогда" или снами-фантазиями, то потом не осталось и мысли о прошлом и даже будущем, всё слилось в один поток наслаждения настоящим. И это было лишь началом.

***

  Софи стояла около двери, и прислонившись спиной к стене, просто наблюдала за этой поистине умилительной картиной. Сердце привычно всего на секунду, но сжалось от мысли, что этого могло не быть. Нет, с того дня, когда всё пошло по-другому, ведьма уже не вспоминала постоянно то, что сделала, но и не давала себе совсем забыть. Эта тонкая игла боли, словно заговорённая, охраняла мир от монстра, что являлся её неотъемлемой частью. Тот ужас, что она совершила не был причиной, по которой Софи так сильно желала заботиться о своём Наставнике, стараясь создать в замке тот самый уют и целый новый мир, в котором были лишь они. Нет. Виной необходимости к нему прикасаться, радовать и неизменно восхищаться, была только любовь. Тьма и Свет в ней научились жить в довольно неплохом равновесии, перестав терзать душу Софи, а когда и бывал какой-то перевес, её Наставник всегда был рядом. Очень многое изменилось за прошедшие годы, и маленькое чудо, что сидело на коленях Румпельштильцхена, было особым доказательством. Сейчас Софи смотрела на свою ожившую мечту. Их сын. Неугомонный, любопытный и бесконечно очаровательный. София знала, что будет любить их детей, но в полной мере ощутила это только тогда, когда поняла - в ней развивается новая жизнь, которая соединит её с любимым мужчиной сильнее, чем могут самые сильные заклятья, и сделает их такими счастливыми, как не смогла бы сделать ни одна самая сильная магия. В улыбке их сына был сосредоточен весь мир!
  София совершенно не знала, почему с утра тянет с новостью, что скоро таких мира будет два. Её сердце волнительно забилось - она хочет всё рассказать! И пусть Тьма едва слышно задавалась вопросом - а не поспешила ли судьба с таким подарком? Свет тут же восстанавливал баланс твёрдым убеждением, что они это счастье заслужили и уже расплатились за него сполна! Сейчас, глядя на Румпельштильцхена с сыном, София лишний раз убеждалась - он прекрасный отец, и его не может напугать, огорчить или на что там ещё намекает Тьма, новость, что их семья пополнится ещё одним ребёнком. Свет не упустил возможности так же намекнуть, что нечего переживания о своих силах перекладывать тенью на Румпельштильцхена. Это у него опыт воспитания и общения с детьми, пусть и воспоминания об этом приносят не только радость, но и боль, а Софи, сколько бы времени ни прошло, во многом останется девчонкой, сомневающейся в том, что может кого-то сделать счастливым, тем более увеличивающуюся семью. Такие разрушающие мысли иногда восставали в её душе, и только крепкие объятия любимого мужчины уничтожали их мгновенно. Она сможет!
  - Я смотрю у нас тут появились маленькие воришки, охочие до золота, - делано возмутилась София, даже и не думая скрывать улыбку. Она подошла к ним, подняв сына на руки. Он ни в какую не желал расставаться со своей добычей. - Что же нам с ним делать, м? - Софи с весёлыми искорками во взгляде подмигнула Румпельштильцхену. - Порцию щекотки в качестве профилактики, - вынесла вердикт она, тут же исполняя приговор под звонкое хихиканье сына, который начал извиваться так, сидя на её руке, что Софи пришлось опустить его на пол. - Ессё? - полувопросительно спросил малыш, когда щекотать его она перестала, но на несколько мгновений отвлёкшись от катушки с золотыми нитями, он так же быстро вновь ею заинтересовался. - Как ты думаешь, нам хватит этих игрушек... - София со счастливым блеском в глазах вновь посмотрела на Румпельштильцхена, наклонилась, легко поцеловав его в губы, и шёпотом закончила, чуть отстранившись: - ...на ещё одного такого любителя или любительницу? [nick]Sofia[/nick][status]Счастливая ведьма[/status][icon]https://celebposter.com/thumbs/Sophie-Marceau-poster_2352838_b.jpg[/icon][sign][/sign]