Воспоминания были крайне реальными и их было слишком много, пожалуй, для ложных. Они были не разрозненные или спутанные, а очень отчётливые. Особенно напрягала отчётливость ощущений, о которых совершенно ничего не мог знать, будучи человеком. И всё же, было сложно просто взять и поверить в то, что ты был птицей и ящерицей, как бы ярко ты не помнил мир своими глазами из чужой шкуры. Вернее, из своей, но ничем не похожей на человеческую. Или вот… как человек может точно представлять, как ощущаются на оперении потоки воздуха? Человек летать не умеет и перьев у него нет…
Бранан то и дело возвращался к этой мысли, сидя в своей палате, запуская пальцы в волосы и пытаясь понять, что же происходит с ним на самом деле и где в этом бреду ложь и правда. Наверное, от всего окружающего он действительно становился сумасшедшим. Говорят, что такое бывает, если здорового человека поместить в подобное место и пичкать лекарствами для нездоровых людей. Впрочем, он вообще ни в чём не был до конца уверен. А поговорить здесь было решительно не с кем, что едва ли удивительно: душевных людей мало, а вот больных достаточно как в соседних палатах, так и среди персонала.
Наверное, его не считали бы таким уж сложным пациентом, если бы не считали, что он пытается вмешивать в свои фантазии других живых людей. Тех, для кого за стенами этой клиники в связи с этим может быть опасен, к примеру...
Если бы изначально он был более разумен и вовремя понял, как полезно иногда бывает держать язык за зубами и не пытаться докопаться до истины, возможно, что он бы и вовсе не попал в психиатрическую больницу.
Но сейчас выходило, что всё то, что он помнил - ложь. А правда проявилась так, как проявляются цвета в детских раскрасках, в которых нужно использовать просто воду, чтобы получить цветную картинку из чёрно-белой. И всё же, сложно поверить себе, когда находишься в таком месте, где многие могли бы рассказать тебе про себя и свои альтернативные личности или воспоминания истории ещё более невероятные и странные. И, хоть Бранан старался особенно ни с кем без надобности не общаться, то и дело что-то да всплывало такое.
… В этот день он сидел в своей палате в послеобеденный час. На самом деле - ничего особенно не делая. Не очень-то многое тебе позволяют, когда ты психически ненормален. Просто потому что даже самые безобидные вещи в твоих руках чудятся страшным оружием. Другие пациенты сейчас были в гостиной, играли в настольные игры или смотрели телевизор под бдительными взглядами санитаров, но туда Кинг точно не хотел. Конечно, ему было куда меньше не по себе, чем в первое время своего “заключения”. Он, можно сказать, привык. Или смирился. А скорее - просто устал.
Ему было скучно. Его никто не навещал по причинам, о которых на самом деле несложно было догадаться. И потому он очень удивился, узнав, что к нему посетитель...

Слово звучало для него почти неправдоподобно. До него даже не сразу дошёл смысл, казалось бы, хотя он медленно поднялся с кровати. Он не думал о том, кто мог бы прийти или что-то в этом духе. Для начала потому, что для таких размышлений нужно время, а протиснувшуюся мимо санитара девушку он узнал сразу, как только та оказалась в палате. Правда не сразу нашёлся, что сказать или сделать: уж очень неправдоподобно смотрелась она посреди привычной, но опостылевшей клетки-палаты. В его широко распахнутых глазах отражалось недоумение и недоверие к реальности, но она-то совершенно точно стояла прямо в нескольких шагах от него, а он почему-то не двинулся с места, будто боясь спугнуть и растерявшись.
Но когда она бросилась к нему, он обнял её в ответ, прижимая к себе и всё ещё пытаясь найти хоть какие-нибудь слова. Нину он помнил ещё совсем ребёнком и она была ему бесконечно дорога. Но она была последней, кого бы он хотел здесь увидеть просто потому, что это место было ужасным, да и он не хотел бы, чтобы она видела его таким. И в то же время, он не мог отрицать того, что рад...глубоко в душе, в той её части, где совершенно не помещалось сознательное и чувство ответственности.
- Моя принцесса. - произнёс он, чуть улыбнувшись. Банально, но он так часто называл её так, когда она была маленькая, но естественно, давно перестал. Наверное, дело было в том, что и она очень давно не называла его “дядей”, но сейчас это прозвучало более чем к месту, заставляя забыть про ощущение тотального одиночества, которое навалилось за время, проведённое здесь. Она умела так ещё когда была маленькой: пара слов и вся печаль Бранана отступала. Во всяком случае на то время, пока он был рядом с ней. - Не плачь. А то я тоже буду. - улыбнувшись уголком губ, очень серьёзно, почти строго произнес мужчина. - Я могу.
Он нехотя отпустил её, но придержал за плечи, усаживая на кровать и обеспокоенно глядя в глаза. Санитар вышел, но явно стоял прямо за дверью, поэтому на всякий случай, Бранан говорил очень тихо - что бы там ни было, едва ли было хорошо слишком активно распространяться.
- Ты говоришь, что думала, что я уехал… тебе так сказали, Нина? - он заглядывал ей в лицо, - Тётушка? Она тебе так сказала?
Возможно, не это нужно было спросить первым делом, но он не хотел упустить мысль, за которую сразу же уцепилось сознание. Если Нина думала, что он уехал, значит кто-то ей так сказал. И, очевидно, чтобы не искала. Уехал - это не самое очевидное. Когда люди пропадают, обычные действия - заявить в полицию, если хочешь отыскать. Он верил, что Нина бы точно захотела, а сейчас выходило, что именно так она и сделала. И Бранан теперь ощущал беспокойство и за неё тоже. Что-то глобально-нехорошее крылось за всей этой историей. Бранан с беспокойством смотрел на неё.
- Расскажешь, как нашла меня?
Он и не мог предположить, что Нина пришла его забрать. Он был рад уже тем, что девушка смогла добиться с ним встречи. И всё же, им овладело беспокойство, которое было сложно унять ради нескольких минут милых и душевных разговоров, которых так не хватало.

Бранан старательно пытался представить, знакомо ли ему названное девушкой имя, говорит ли хоть что-нибудь о своём обладателе. Но нет. Он такого человека не помнил, хотя обычно хорошо соотносит имена с внешностями личностей, их носивших.  Видимо, они с ним не сталкивались, что вполне вероятно. Или же он просто не узнал имени. Кинг здесь новых знакомств не искал, что на деле было куда благоразумнее. Но, вероятно, тот его где-то видел и запомнил, раз помог Нине с поиском… и вот тут до него дошло, что значит “в поиске близких” в контексте конкретно этого разговора. И осознал он это только после того, как Нина зашептала о заклятии.
Бранан не перебивал. Он внимательно слушал, глядя ей в глаза. Нина, конечно же, была в восторге от всего этого. иначе и быть не могло: это казалось невероятно милым свойством натуры и даже сейчас вызывало улыбку. Но из её истории следовало, что и его должны были отпустить, если только кто-то не пытался способствовать тому, чтобы продолжали удерживать и держали в полном неведении о происходящим, заставляя чувствовать себя действительно ненормальным. А выходило, что и Нина помнит то же, что и он и...не только она?
Он не перебивал Нину, давая ей возможность рассказать всё, о чём сам же только что спросил, а себе - проанализировать полученную информацию. Судя по всему, что рассказала девушка, выходило, что его опасения подтвердились. А главное, что она сама в этом случае была в опасности. Он сам не замечал, что хмурится, что лицо у него теперь напряжённое. Он уже смотрел не на Нину, а куда-то в пол.
- Погоди… - он перевёл на неё взгляд, - Томас? И меня выпустят? - в голосе слышалось недоверие. У него никак не вязалось одно с другим. И хотя он был готов прямо сейчас, бросив все вещи в этой комнате, бежать отсюда и забыть все как страшный сон, хотелось во всём разобраться.
На предложение Нины он улыбнулся. Видимо, она очень хотела сразу вернуть ему всю веру в мир и компенсировать всё то время, пока не приходила, хотя здесь её вины точно не было. В других обстоятельствах, он бы поблагодарил и отказался, пообещав только приходить почаще и навещать, но теперь полагал, что на некоторое время в этом есть смысл. Кругом происходит что-то непонятное и безопаснее, конечно, держаться вместе.
- Знаешь, какое-то время, я бы правда пожил у тебя. И дом в порядок привести нужно и… если честно, я за тебя беспокоюсь теперь. Из-за Готель. - честно признался он, - Здесь не просто нечисто, а очень грязно. - произнёс он серьёзно. - Прости, что так легко соглашаюсь создавать тебе неудобство, но не думаю, что это надолго. Приведу дом в порядок и, возможно, попрошу тебя пожить у меня. - он улыбнулся и вздохнул. - А как я тут… Ну, ты сама видишь. Я едва ли могу притвориться, что мне здесь чудно и хорошо. Но и жаловаться как-то неловко даже. Но сейчас вот вижу тебя, да с хорошими новостями и мне становится легче. Я прямо ощущаю, как отпускает. - он говорил негромко и совершенно искренне, считая неблагодарностью что-либо скрывать, - Я правда ничего не знал. Я думал, что у меня действительно поехала крыша уже и я не различаю вымышленную реальность и настоящую.

Бранан не мог с такой верой, как Нина утверждать, что помыслы Томаса кристально чисты. Он не сердился в полной мере, потому что по сути было не за что. Действительно, человек выполнял свою работу, за которую ему заплатили. И понятно, что Кинг для него был просто объектом. Настоящей виновницей его бед была, конечно же, Готель. В этом он не сомневался, учитывая все обстоятельства. И всё же, у него было не такое большое сердце, как у Нины. И он едва ли мог без настороженности относиться к происходящему. Особенно сейчас, когда всё выходило куда более запутанным.
- Дело не в том, что я считаю его плохим. - отозвался Бранан, - Дело в том, что мне сложно просто поверить в чистоту помыслов после того, что случилось. - он говорил спокойно, ровно, без трагизма в голосе, просто объяснив своё удивление и свой взгляд на эту историю. - Но теперь я как минимум обязан его поблагодарить за то, что он помог тебе меня вытащить. И да, конечно я понимаю, что ему по сути ничего не стоило это устроить. Что в одну, что в другую сторону.
Местами, он не поспевал за мыслями Нины. Она старалась как можно подробнее и полнее рассказать обо всём сразу в своей такой привычной и такой милой манере.
Предупреждение взглядом Бранан уловил. Да, в общем-то и не считал нужным заставлять себя уговаривать, когда уже сам согласился. Это было совсем не в его стиле.
- Хорошо-хорошо. - негромко рассмеялся он, удивляясь тому, что вообще так легко может это сделать. - Больше не говорю глупостей. И уверен, что ты не из вежливости предложила, а из искренней заботы. А Юджин - это..? - внезапно несколько обеспокоенно спросил мужчина, щуря тёмные глаза.
Он почувствовал себя несколько неловко: он ведь даже представления не имел о том, как живёт Нина и с кем она живёт. Выходило, что с парнем. А Бранан, который знал её с самого детства, как и любой взрослый человек, в некоторых моментах не мог сразу осознать, что она выросла. И с одной стороны, ситуация выходила не особенно хорошей с точки зрения этики: фактически он собирался жить у влюблённой пары. С другой стороны, теперь ему почти необходимо было убедиться, что у этого парня на уме нет дурного. Как минимум - познакомиться с ним. А возможно, что она живёт с другом и ничего такого, что уже надумал Бранан и в помине нет?
Когда она заговорила о родителях, он не удержал вздох. Он помнил себя, как друга их семьи. Он пытался разыскать её отца сам, задавал вопросы и оказался здесь. А теперь, учитывая тему со снятием заклятия, могло выйти что вообще всё, что он помнил об этом месте - неправда.
- Если никто не помнит… - очень осторожно сказал он, положив руку поверх её ладони, - то может они вовсе не здесь?  - это было осторожное предположение. Они ведь в точности не знали, что произошло. - Мы со всем этим разберёмся, Нина. К тому же, я думаю, что не мы одни хотим с этим разобраться. А что касается дома… будет хорошо, если это получится. Тогда она будет угрожать тебе меньше.
- Макс Риттер - Максимус? - изумился Бранан, - А ты..ох, ну как же я сам не понял. - улыбнулся он мягко, - Конечно, так и есть. Я - Паскаль...из твоей истории, - он довольно пожал протянутую руку. - Так что, мы даже тут - вместе.
При этом, он подумал ещё и о своей истории.
- А ещё… Король-ворон...Диаваль... - он решил выдать сразу всё, что вспомнил, хотя в голосе и звучало сомнение, хотя всё это выглядело нелепо и странно и смахивало на расстройство личности. Но это ведь не может носить характер эпидемии? А значит, стоит просто довериться тому, что диктует та память, яркая и красочная, похожая на детскую раскраску с магическими картинками.

Отредактировано Branan King (18-10-2018 06:08:14)

Мысль о том, чтобы отвлечь его на хорошее, была очень к месту. А в Нинином исполнении срабатывала безотказно почти всегда. Конечно, имело временный эффект: он всё равно после будет много раз всё это продумывать и прокручивать в голове, пока окончательно не успокоится, но сейчас мысль о том, что ему можно будет вернуться к работе его ободрила. Правда для этого надо дать себе немного времени. Несколько дней...чтобы всё улеглось. Жизнь продолжалась и не стоило её упускать.
Улыбнувшись несколько рассеянно, он произнёс:
- Вот как… это очень хорошо. Правда. Я про то, что мне нравилось там работать, а после дурки могли и не допустить. - он отметил про себя, что стоит хотя бы выразить признательность человеку, хоть и сделавшему многое для того, чтобы его сюда упечь, но и предложившему усилия, чтобы это исправить. - И...отпуск мне тоже явно не помешает.
Бранан вздохнул, услышав о Юджине. Оправдались все сразу опасения. Мало того, это был один и тот же человек в обеих реальностях, успевший втянуть Нину в неприятности. Безусловно, Кинг помнил историю с кражей и угоном. Помнил и другую, лежащую глубже, в основе. Он в любом случае был на стороне Нины и если этот парень - её выбор, едва ли он имел право быть против. А вот следить за ним - вполне. В этом он был схож во мнении с Максом. Доверие, всё же, следует заслужить. Да и подстраховать детей, если уж на то пошло.
- Ты права. Меньшей угрозой она едва ли станет, но во всяком случае, у тебя будет “крепость”. Заявить права на свою собственность не было бы лишним. Даже если жить ты там не будешь. - а потом он как-то действительно по-птичьи встрепенулся, посмотрев на неё, - Много? Для чего, Нина? Только не говори, что вы опять что-то такое сотворили. Ведь не успели же? - в голосе звучала неприкрытая надежда. - И… может быть я смогу чем-то тебе помочь?
Странно, наверное, было слышать такое от человека, которому самому нужна была помощь, но в этот момент, когда формально проблема была почти решена, душевные травмы его волновали куда меньше Нининых проблем.
От искренней радости девушки, Кинг не смог сдержать улыбку. Он и сам сейчас был очень рад, хотя по эмоциональности реакций ей сильно уступал. Вопросы, как следовало ожидать, посыпались один за другим. Он негромко рассмеялся.
- Ну, теперь ты знаешь, что я точно не мёрз. То есть...ты искала ящерицу? - эта информация вызвала умиление. Уверенности в себе Нине было не занимать: искать рептилию в городе - это сильно. Ещё и хамелеона. - Эмм… на самом деле всё сложнее. Запутаннее. - осторожно начал он, - Я был человеком, правил королевством, но был заколдован и превращён в птицу. Диаваль - это я и есть. Имя такое. Сложное? - усмехнулся он, прищурившись, - От проклятия меня спасли, но я умудрился нарваться на новое. - взгляд в этот момент стал очень серьёзным и немного взволнованным, хотя губы улыбались, - Вот такое везение. Тогда-то я и стал ящерицей. Зато, не случись так, я бы не нашёл тебя. - на последнем слове, голос стал теплее. - И этому очень рад. Хотя… я хотел бы знать, что произошло с моими близкими после того, как я был второй раз обращён. Я совершенно ничего не знаю.
Он легко рассказал это Нине. Он бы поведал историю и тогда, раньше, но ящерицы не умеют разговаривать. Он итак был довольно красноречив. Во всяком случае - старался, как мог.

В способностях Томаса Бранан не сомневался точно. Было бы странно не признавать чужих талантов, каким бы образом они не влияли на чужие судьбы: положительно ли, или отрицательно. Тем более, Кинг на собственной шкуре, причём побывав на обеих сторонах спектра, убедился в том, сколько всего может тот сделать в рамках своей специальности.
- Не сомневаюсь, что уладит, если захочет. - хмыкнул Бранан, озвучивая свою мысль. - Тем более, если даже после обвинения в убийстве взяли. У меня-то просто расстройство психики. - нервно пошутил мужчина. - А тебя послушать, так все хорошие и исправляются. - хоть это прозвучало немного ворчливо даже сквозь улыбку, но Бранан на самом деле скорее восхищался этой её чертой, пусть и довольно небезопасной: умение всегда верить в лучшее, в доброе, в людей… хотя многие из них на деле даже людьми-то не были, как теперь выяснилось. Но Нинино доверие к миру, казалось, было просто безграничным, как-то даже наивно и по-детски, но совершенно очаровательно. Это при том, что она действительно способна была на поступки, на которые духа мало у кого хватало.
- Ну да… вроде того я и хотел узнать. Я просто немного обеспокоен. - отозвался он нехотя. Ему было неловко подозревать Нину в чём-то подобном, но Юджин имел обыкновение не очень хорошо на неё влиять. Во всяком случае, на взгляд Бранана. А любящее сердце всегда подвержено влиянию. Тем более, такое доброе и чистое, как у Нины. - Но если ты считаешь, что он и правда исправляется, то хорошо. Я верю тебе и очень рад.
Он слушал всё что говорит Нина и в который раз мог лишь восхищаться упорством и жаждой помочь всем окружающим, кто в этом нуждается. Задумка была хороша сама по себе и в целом ничего опасного для самой Нины в ней не крылось. В самой идее - нет. А вот в том, что следовало сделать для её воплощения… Готель была опасна своим коварством и тем, как старательно маскировала его под благими намерениями. и ведь изначально даже можно было поверить… Паскалем он видел, как женщина относится к Рапунцель - как к сокровищу. Изначально можно было подумать: затворница, которая просто бережёт бедную наивную девочку от окружающего страшного мира, но уж очень активно она это делала. И по итогу выходило, что только для своей пользы. И здесь совершенно ничего не изменилось. Складывалось ощущение, что это просто искаженное отражение той, сказочной реальности: декорации поменялись, оставляя суть не тронутой.
- Я с радостью помогу тебе, Нина. - отозвался он, - Это хорошая мысль. Правда, сейчас кто-то остался совершенно один. Это нам с тобой повезло, что так совпало. А кто-то...возможно в полной растерянности и понятия не имеет, что со всем этим делать и где искать близких. Ты такая молодец. А что касается хамелеона - это мне очень повезло, что я сюда не ящерицей попал. Даже если не на улице, то где-то в террариуме я бы получил все свои воспоминания и, наверняка, попытался бы удрать, не подозревая о всех опасностях, ждущих меня снаружи. - он сокрушённо вздохнул, - Прости. Это меня уже не туда понесло. Я уже начинаю шутить. Видишь, как хорошо ты на меня влияешь?
Он рассмеялся вслед за Ниной, правда чуть более сдержано.
- И ничего не странное имя у тебя, принцесса моя. Оно бойкое. И звонкое. Или мне оно настолько знакомое, что не вызывает вопросов, а вот Румплешт...Я не буду даже пытаться коверкать чужое имя. Как-то неловко вышло. Но это правда сложно. Язык заплетается с первого раза-то. - он внимательно посмотрел на неё, размышляя, стоит ли сейчас вываливать сразу всё, что вспомнил. И решил, что хотя бы что-то можно и сейчас, коротко, - Её зовут Малефисента. Она спасла меня от смерти и подарила свободу от чар того, кто превратил меня и мой народ в воронов. И я долгое время оставался с ней после этого. Сначала из чувства благодарности, а потом привязался. И долгое время оставался с ней и с её дочерью Райвэн. Пока снова не попал под чары и не был заброшен к тебе. - он говорил серьёзно и очень тихо, но не шептал. - Им тогда угрожала опасность и я хотел предупредить. Я не знаю, что с ними стало после этого момента и меня это...очень волнует. Возможно, они тоже здесь. - подняв взгляд, он посмотрел на Нину, - Я бы хотел их найти.

В общем-то, Бранан догадывался, о каких приоритетах идёт речь. Скорее, по интонации, с которой говорила Нина, чем по каким-либо ещё признакам. Но, особенно если он был прав в своих суждениях, нужно было хотя бы сделать вид, что это его не касается. Во всяком случае, не продолжать родительских допросов. Легче это было по причине того, что он итак будет иметь возможность увидеть всё своими глазами.
Мужчина вздохнул, услышав признание Нины: вот так и угасают светлые порывы.
- Сложнее. Но, наверняка, возможно. И что-нибудь придумаем. - он тепло, ободряюще улыбнулся девушке и провёл рукой по плечу в дружеском жесте, желая поддержать. Ему не хотелось, чтобы Нина грустила и не хотелось, чтобы суровые внешние обстоятельства рано или поздно погасили этот самый яркий свет в её душе. Правда вот, он верил в то, что этого не случится.
Пожалуй, Бранан сам не ожидал того, как отзовутся слова Нины о не совсем добрых детях: мужчина поёжился и почесал плечом ухо, хотя даже продолжал улыбаться. Вот только взгляд на мгновение стал немного отсутствующим, обращённым в тот день, когда он впервые встретил Малефисенту, когда его чуть не забили насмерть. Вероятно, попади он хамелеоном к недобрым детям, они бы точно что-то “интересное” придумали.
- Только пусть в конце меня кто-нибудь спасёт. - усмехнулся Бранан, - Ну так… хотя бы скажи мне, что так и было, чтобы я не переживал за судьбу своего маленького рисованного хамелеонистого двойника.
Он стал серьёзнее вместе с Ниной, услышав последовавшие слова девушки. Он был согласен: всё могло быть хуже и на самом деле ему даже повезло. Вопрос угла зрения. Возможно даже, что ему всегда везло больше, чем казалось на первый взгляд. И эта мысль посещала его не впервые.
“Все что ни делается - к лучшему”, - мысленно напоминал он себе то и дело. Просто первая реакция обычно была другой, а потом вполне можно было подстроиться. И тут уж правда: хамелеон…
И ему было приятно, что он теперь может отвечать Нине, вести с ней диалог. Он пытался и будучи ящерицей, но едва ли это было хоть когда-нибудь столь же действенно как сейчас.
- Я очень рад, что ты нашла меня. Я про все возможные смысле этого выражения. Если я скажу: рад, что нашла всех меня, будет очень странно. - он заглянул ей в глаза, щуря свои и улыбаясь. Пока что шутить получалось у него так себе, довольно плоско на его собственный взгляд, но хотя бы вернулось желание снова это делать.
- Знаешь, я думаю, что если бы у нас имена не поменялись, мы бы быстрее всё вспомнили. А кто-то явно не хочет, чтобы это случилось. Хотя… возможно, что имя и не имеет столь уж мощной магической силы. - он пожал плечами, - Что до описания. Я, пожалуй, не очень умею описывать внешности. А тем более - без особых примет. Но сейчас попытаюсь.  У Малефисенты каштановые волосы, светлые глаза и высокие скулы, чётко очерченные, - он легко воспроизвёл облик в памяти, но описывать его словами было тяжело. В этот момент он жалел, что не умел рисовать. - Лишь немного ниже меня ростом. - добавил он, показав рукой, не подумав, что сам сидит. - Райвэн, в общем, похожа на неё... - он описывал сбивчиво, но старался описать подробнее: форму носа, которую на деле не представлял, как определяют словами, брови, подбородок. На самом деле, пока говорил уже понял, сколько в них разного и ему, видно, запомнился скорее образ. Он ведь никогда их не сравнивал, не разбирал настолько, а для поиска примерного образа мало… - И есть ещё одна девушка о судьбе которой я хотел бы узнать. Там её звали Аврора. Я за ней...присматривал тогда. - и Бранан описал и её, насколько смог.

Бранан слушал Нину, чуть склонив голову, немного щуря глаза. Он всегда выслушивал внимательно, не отмахиваясь от слов девушки, как зачастую делают люди “умудрённые опытом и возрастом”. Так было даже тогда, когда она была совсем маленькой девочкой. Настоящие ли были воспоминания или нет, а вот ощущения и мысли от них были, определённо, реальными. Да и память об отношениях, наверное, отчасти была основана на той, другой жизни. Хотя, последнее едва ли можно было принять за истину, ведь не все же так удачно оказались рядом с теми, кто был близок им в другой реальности. Он и сам даже не предполагал о существовании где-то рядом тех, кого знал и к кому был привязан: Малефисенты, Райвэн, Авроры… И, следовательно, не относился к ним в этой жизни никак, несмотря на всё что связывало их когда-то.
Он слушал Нину и думал о том, сколько всего и сразу свалилось на её хрупкие плечи. И каждый из озвученных ею вопросов был ему более, чем понятен, хоть многими из них он не задался бы, не озвучь Нина свои мысли. Он понимал, почему они посетили именно её светлую голову и не заходили к нему: дело в том, что он настолько добр не был. Во всяком случае, не мог быть таковым ко всем - не умел. Тогда как Нина переживала даже о тех, кто совершенно этого не заслуживал. Вроде Готель. Но в том, видимо, и была суть истинной доброты: она не могла быть относительной.
Бранан поймал её взгляд и вздохнул.
- Принцесса моя, ты вовсе не вываливаешь на меня проблемы. Ты делишься тем, что тебя беспокоит. Разве не  это один из бонусов любых близких отношений: не испытывать угрызений совести, когда хочешь поделиться волнениями или попросить совета? - он ободряюще улыбнулся. - Что касается добра… - он замолчал, подбирая слова, - Я точно знаю, что ты можешь им делиться и действительно умеешь это. Во всяком случае, я это ощущаю очень хорошо: ты способна будить в людях то светлое, что в них есть, если оно вообще есть, конечно. С тобой немного поговоришь и вот ощущаешь нечто вроде прилива вдохновения: хочется поверить в то, что люди вовсе не так плохи как кажутся на первый взгляд, а мир наполнен яркими красками и для каждого возможно то самое сказочное счастье, о котором столько написано. Хотя бы потому, что иначе не ясно, как он вообще мог породить такое чудо, как ты. - он погладил девушку по щеке и снова улыбнулся, куда увереннее, чем до этого. - И ты не одна. Я помогу тебе всем, чем смогу. Я думаю, что Готель не пропадёт. Ты не делаешь ничего ужасного, Нина, а она - взрослая женщина незаурядного ума. Если бы она использовала этот свой ум чуть иначе, всё могло бы сложиться для неё по-другому. Ты ведь знаешь, что у каждого есть выбор. А родителей, думаю, мы поищем. В этом я и сам хочу разобраться. Главное, думаю, сосредоточиться на чём-то одном. Если в каждое дело погружаться лишь наполовину - обычно путного не выходит. Но если в процессе одного найдутся другие ответы - это будет чудесно. Так ведь тоже бывает…
Он помнил маленькую девочку, запертую в башне, способную находить себе множество занятий. И он прекрасно понимал, что в бытность свою ящерицей едва ли мог составить одинокому ребёнку достойную компанию: разве что безропотно позволять наряжать себя в платьица или что-то в таком же духе. Нравилось ли здесь больше ему? Пожалуй, да...разве что с живыми воспоминаниями о прошлом он большей частью проводил время в этом отвратительном месте, где ему нравится не могло по определению, как и любому другому, нормальному или не вполне, сознание которого вообще присутствовало в теле. Но быть человеком ему нравилось, нравилось работать в школе, нравился их город. И хоть теперь он скучал по многим ощущениям птицы, которой прожил довольно долго, но вот в остальном...
- Мне здесь тоже нравится, если это может тебя хоть немного успокоить. Я имею в виду не конкретно это здание и эту комнату. А в целом мир... - улыбнулся он.
Он понимал, что его слова волшебным образом не изменят отношения Нины к сложной ситуации, но ему хотелось попытаться хотя бы немного её успокоить.
Бранан усмехнулся, расслабленно качнувшись от лёгкого тычка.
- Я рад это слышать.
То, как Нина легко уходит от грустных мыслей было достойно отдельной доли восхищения, ведь не каждому под силу так быстро изменить настроение в лучшую сторону. Обычно всё бывает наоборот.
- Я не сомневаюсь в том, что не помешало бы. Но я вот ценю все свои воспоминания о тебе. И те, которые оттуда и те, что принёс этот мир. Знаешь, даже если они как-то просто вложены в наши головы, я ценю то, что чувствую, когда думаю об этом. И на самом деле, это кажется мне вполне настоящим. Понимаешь, что я имею в виду? - он заглянул ей в глаза, чуть поднимая брови. Он верил, что она поймёт даже не смотря на то, что кому-то это могло бы показаться бредом, - И вот, я очень рад тому, что мы знакомы в обеих жизнях. Это ведь даже очень хорошо. Связь крепче.
Он наблюдал за тем, как Нина записывает данное им описание, улыбаясь серьезности и основательности подхода. Впрочем, едва ли он ожидал иного.
- Кстати, да… - задумчиво проговорил Кинг, а потом улыбнулся этой мысли, - Есть что-то схожее.

Пока Бранан говорил, он уже по выражению лица Нины понимал, что в сказанное им она не то, что не верит, но не относится серьёзно. Конечно, это было естественно: она с собой жила каждый день и попросту настолько привыкла, что считала уже не волшебным, а естественным. Как многие красивые люди считают себя обычными, потому что глядя в зеркало день ото дня привыкают к своему отражению настолько, что оно не вызывает у них восхищения, как у незнакомцев, которые не в силах отвести взгляда.
- А если два человека говорят примерно одни и те же слова, в них, наверное, есть смысл? - он тепло улыбнулся. Впрочем, это была мысль, которую едва ли можно донести одной лишь беседой. У каждой мысли своё время быть понятой и торопить его не стоит. - Главное, себе вере в себя не отказывай. - подмигнул он. - Я с тобой согласен: каждый человек, пожалуй, достоин получить шанс исправиться.
Милая искренняя реакция Нины на его слова сначала заставила его ощутимо вздрогнуть. Он немного отвык от эмоциональности, но на деле был рад такому её проявлению от девушки: ему было приятно, что он смог вызвать её восторг. И последовавший жест с поглаживанием руки снова вызвал улыбку.
- Возможно, что просто не все способны принять обе стороны. Возможно, им нужно время на осознание. Да и едва ли я сейчас угадал чужие мысли. - он вздохнул, - Но и таких, кто думает как мы, наверняка, немало.
Бранан как-то по-птичьи встрепенулся, осматривая своё обиталище. Вещей здесь у него было совершенно немного. Кое-какая одежда, кое-какие книги, которые никто не посчитал опасными для его психики, как будто что-то здесь было опаснее для неё, чем само это место. На деле ему хотелось оставить вообще всё это здесь. Или отдать кому-то. Единственное, что было - это дневник, в котором он много и завуалированно писал о том, что чувствует и думает. И это ему удавалось, потому что никого из врачей не заинтересовала информация, которую он содержал.
- Ну… на самом деле, не то чтобы много. Одежда, да тетрадка. Книги я все перечитал. Отдам библиотеке, может… Но на самом деле, я даже не хочу ничего забирать. У меня такое ощущение, что оно всё пропиталось этим местом. А дома у меня должны быть мои вещи. Оттуда они едва ли куда-то делись.

Отредактировано Branan King (03-11-2018 01:00:00)

Едва ли кто-то правда умеет формулировать свои мысли так, чтобы с первого раза быть правильно понятым. И тут, пожалуй, куда чаще бывают проблемы от того, что собеседник сделал вид, что ему всё ясно, когда на деле понял неправильно. Наверное, именно в этом и прелесть живой беседы с оттенком философии: у собеседника есть шанс понять, что он был неправильно понят, или неверно истолковал чужие мысли, а в плюс к этому - несколько попыток описать или воспринять правильно. С Ниной вообще было легко говорить о чём угодно. Он не видел ничего страшного в том, что порой, чтобы понять мысль своей милой собеседницы так, как она сформировалась в её голове, чтобы составить образ этой мысли, он несколько раз мог со своим ответом или комментарием попасть не туда. Это было естественно. Главное, что сама Нина относилась снисходительно и просто к тому, что окружающие не всегда понимают всё  первого раза и им нужны более глубокие разъяснения.
Эти мысли вызывали тень улыбки на усталом лице. И, несмотря на то, что за время их беседы Бранан будто как-то ожил, игнорируя факт того, где они находятся, но не забывая, сейчас было действительно отчётливо видно и морщинки и синяки под глазами. И всё же, он едва ли в этот момент захотел бы на что-то пожаловаться.
- Сочетание многих факторов делает каждого по-своему и в своём уникальным, Нина. Мы правда все уникальны, если, конечно, посчастливится найти в чём именно. А то без веры и без осознания, мир работает несколько неправильно. Он будто бы думает, что раз ты этого не видишь, значит в тебе этого нет. - он задумался на пару секунд и хмыкнул, - Наверное, это как с тем, что ты говорила о дремлющем “хорошем”  в каждом человеке. И выбор. Тут ты совершенно права. Выбор есть всегда. Просто иногда он настолько не нравится, или настолько тяжёл, что проще сказать, что его вовсе нет и поверить в это. Это, знаешь...как прятаться под одеялом от собственного страха увидеть кого-то в спальне. Если он там есть, то одеяло не спасёт, а если нет - то это просто попытка спрятаться от собственных мыслей, а они в итоге прячутся с тобой, в не зависимости от того, осознаёшь ты это или нет… - он замолчал. - Ох, прости. Меня унесло в какие-то очень странные дебри. Не на пользу мне это место, не на пользу.
Он поднялся и потянулся, негромко хрустнув позвоночником, будто впервые за всё это время выпрямился по-настоящему. Впрочем, так оно и было: он действительно собирался домой.
- Ты права, книги пусть остаются. - кивнул он, наблюдая за тем, как хрупкая девушка вытесняет санитара из его палаты. Он усмехнулся. Это и правда смотрелось забавно, но нина всегда была настойчивой и проявлялось это порой такими способами, которые вообще невозможно было бы представить, учитывая внешний образ. А люди, несмотря на то что в большинстве своём знали поговорку, что книгу по обложке не судят, почему то редко применяли её на деле. Они составляли мнение по визуальному образу и потом ещё умудрялись разочаровываться или шокироваться, когда он не совпадал с реальностью.
Он был благодарен за то что она так тонко чувствует его состояние, что додумалась сама предложить не закрывать дверь. Это было на самом деле куда важнее, чем могло бы показаться. Просто закрытая дверь вернула бы ему ощущение, будто её здесь и не было…
Бранан постарался отогнать эти мысли как можно быстрее, потому что они вызвали неприятный холодок между лопаток. Он вытащил одежду и привёл себя в относительный порядок. Его вещи, казалось, даже сидят на нём теперь как-то странно. Хотя, он готов был признать, что просто отвык. Он не хотел больше возвращаться в палату, а потому сразу собрал небольшую сумку, кинув туда всё то, что хотел забрать.
- Я готов. - сообщил он Нине, улыбнувшись, высунувшись за дверь, но не сразу сообразив, что теперь можно выйти и действительно не возвращаться. Он закрыл дверь, очень сильно пожелав оставить все воспоминания об этом месте за ней.