Бесконечно унылый день. Сэм закинул ноги на рабочий стол, мимолётно отметив начищенные до блеска ботинки, и с ленцой поболтал из стороны в сторону бокалом с остатками виски, слушая мерный стук льда о стекло. С падения заклятья и обретения полной силы прошла не одна неделя, а он до сих пор изображал из себя пай-мальчика, умудряясь сотворить гадостей в сотни раз меньше, чем мог бы раньше. Сэм примеривался, создавая одного человека из двух разных личностей себя. Чернокнижник Крабат и судья Сторибрука Сэмюэль оказались двумя сторонами одной монеты, стирать хоть одну из которых не планировалось. Было принято решение для всех оставаться мистером Гриндстоуном, а остальное пойдёт, как пойдёт.

В какой момент всё пронеслось к чертям собачьим, Сэм пропустил, излишне погрузившись в усиливающееся ощущение раздражения от бездействия. Оставшаяся часть души требовала праздника хаоса, а он тут в галстучке и костюме-тройке, как истинный джентльмен, да и на рабочем месте. На город опустилась тьма после угрожающего удара часов, как в фирменном ужастике, заставив Сэмюэля широко улыбнуться. Было бы обидно, если за столь впечатляющим началом скрывался какой-нибудь пшик простого развлечения в стиле секундного затмения. Не его рук дело, так точно. В первую очередь подумав о Кромешнике, чернокнижник неспеша встал с кресла. А, может быть, какие маги вместо него учудили апокалипсис? Негромко хмыкнув себе под нос, Сэм предпочёл не гадать - ни о возможностях местных тёмных магов, ни о судьбе тёмного и светлого духов, которые вчера позабавились так, что пропустить подобные ощущения он никак не мог. Вид из окна был достоин ожиданий чернокнижника - мрачно, масштабно и зрелищно. Сэм даже театрально похлопал виновнику сей вакханалии! При случае лично спасибо скажет за разрыв скучного дня почти в прямом смысле.

- Браво, даже я бы не додумался, - скромно подытожил Гриндстоун, когда спустя время при внимательном рассмотрении птичьим зрением узнал сыпящихся с небес милых тварюшек. Светлые глаза чернокнижника на секунду азартно заволокло тьмой. За столько столетий жизни да при такой работе, каких только монстров Крабат не изучил. Со многими познакомиться лично не удалось, про каких древних смог найти только схематичную картинку в пещере или всего пару записанных предсмертных строк от очевидцев, и вдруг такая удача! Нежданно-негаданно представился шанс понаблюдать за самими тердаками в действии! День перестал быть скучным. Примерно прикинув, как скоро они смогут оказаться в его районе, Сэм деловито налил себе ещё виски, дабы отметить такой щедрый подарок судьбы. Опасаться за свою жизнь или за судьбу созданного магией Сторибрука у него не было ни малейшего желания. Для этого есть когорта героев, светлый дух, целый монастырь недофей и толпа магов, которые не захотят становиться обедом для гостей города. Прекрасный спасательный отряд! Чернокнижник с нескрываемым удовольствием понаблюдает за всем этим. С Кромешником пари заключить, кто будет побеждать, что ли?

Чаяния Сэмюэля на будущие развлечения себя оправдали в полной мере. Дождавшись парочку ослеплённых голодом тердаков, прибежавших на запах нескольких артефактов в кабинете судьи, Сэм с чисто научным интересом провёл пару поверхностных экспериментов. Он обернулся вороном и вылетел в предусмотрительно оставленное открытым окно, не дожидаясь, если в кабинете яблоку негде будет упасть от случайно забежавших тварей. То, что происходило в городе явно было интереснее! Он то кружил над городом, то садился на крыши самых высоких зданий, дабы расслабленно понаблюдать за форменным беспределом, что творился в некогда довольно спокойном Сторибруке. Та основополагающая часть, что вернулась к нему после падения заклятья, наслаждалась картиной так, как могут только дети - самозабвенно, взахлёб, до замирания маленького сердечка от восторга. С замиранием сердечка у чернокнижника было плохо, а вот в остальном - полный набор, восторга хоть отбавляй. Ему впору было с самим собой заключать пари - судье Сэму полагалось переживать за жителей Сторибрука и желать им победы над каждым тердаком, а чернокнижнику Крабату улюлюкать в поддержку иномирных гостей и желать им приятного аппетита. По сути же своей, ему было абсолютно всё равно, кто победит в той или иной локальной схватке.

Стоило бы подумать о глобальной расстановке сил, но пока за сам Сторибрук не принялись тердаки, отвлекаясь на более доступную и возможно удобоваримую магию в живых и артефактах, Сэм отказывался нагружать себя проблемами. Такая радость не каждую даже сотню лет бывает, поэтому он продолжал летать по городу, не упустив возможности понаблюдать и за извечной занозой в остатках своей души - за Кромешником, вид которого желал оставлять лучшего. Крабат ощутил тень давно забытой тревоги, но поспешил избавиться от неприятного чувства. Кто не нуждался в беспокойствах о своей персоне, так это тёмный дух, поэтому чернокнижник улетел посмотреть очередное эпичное сражение в другом месте, как едва не попался под "хитрый" манёвр дракона. Тихо выругавшись, Сэм отлетел на безопасное расстояние не только наблюдения, но и нахождения от влияния тердаков - хоть магия в нём и была, но занимала лишь часть его силы, прячась в тьме чернокнижия. Ему было значительно легче, чем всем остальным.

Он побывал ещё в нескольких местах особо ожесточённых битв, и ближе к вечеру решил всё же наведаться к "старому другу". Сэму было весьма интересно услышать, что думает по поводу происходящего Кромешник. Для чернокнижника найти такой источник тьмы не большая проблема. Тем более, когда тот и не пытается скрыться. Сэм покружил над двумя духами, и успешно примерившись, плавно спустился на плечо тёмного.

- Прекрасного вечера, джентльмены. Великолепная погода, не находите? - самым светским тоном, лишь с намёком на насмешливое карканье спросил он, довольно разглядывая Луноликого и Кромешника. Вряд ли в чёрных глазах-бусинках ворона можно было распознать его настроение, но Сэм готов был поспорить, что оно точно отличалось от настроения, как минимум, светлого духа. - Я не помешал обсуждению важных дел на высшей инстанции? А то, мало ли, вдруг речь о расселении гостей. Места немного, еды им - хоть сухпайки организовывай, а тут я с наблюдениями улучшения погодных условий, - беззаботно закончил он, устраиваясь удобнее на плече Кромешника.

«Не разберутся – черт с ними», – так и не сказал темный дух, подозревая, что это будет если не бесполезно, то вовсе вредно. Ему хотелось бы еще добавить, что Луноликий – идиот, раз его в подобные моменты заботит не он сам, а этот всеми богами забытый город, однако он и этого не сказал, опасаясь не столько раздражения собрата, сколько своего собственного гнева, неизбежно начавшего закипать. Пламенный, а потому несвойственный ему, гнев, презирающий мелочи вроде «сейчас не время» или «на этот раз мы точно убьемся», заставлял задуматься, можно ли вырубить светлого духа, не сломав в нем чего-нибудь важного. При всем при этом, с неозвученной нелестной критикой им обоим Кромешник был почти согласен, хотя вряд ли бы признался. Он, однако же, очень старательно не хотел знать, о чем думает собрат. Просто-напросто бессмысленно не хотел.

– Официанты грубят, – мрачно отозвался он о банкете, но прояснять смысл замечания не посчитал нужным. Он больше хотел сказать другое: – Ты недооцениваешь смертных, что после твоих с ними сношений крайне странно, – не вставить злобную шпильку он просто не смог. – Они найдут способ если не спасти город, то вовремя сбежать.

Темный дух был уверен, что смертные не столько найдут способ, сколько просто не смогут его не найти. Смертные на то и смертные, чтобы из страха перед неизбежной кончиной совершать невозможное, и вся их история тому доказательство. А если у них не выйдет, духов это не касается. Разумеется, было бы слишком хорошо, если бы ему не помешали донести это до собрата в чуть иной, более гладкой, форме. Почувствовав, что некоторое время круживший то здесь, то неподалеку ворон спускается, Кромешник помрачнел еще больше. Только навязчивых  чернокнижников с манией хаоса ему тут для полного счастья не хватало. Что дальше? Зубная фея рука об руку с Алисой? Словно не бедствие для города, а сбор тех, кого он предпочел бы держать от эпицентра событий как можно дальше.

– На любителя, – холодно, как, впрочем, и обычно, вынес Кромешник вердикт погоде. Настроение чернокнижника он словно не замечал. Осадки в виде тердаков его не радовали, хотя хаос немало забавлял, а страх восполнял недостаток сил. – Если мы собираемся что-то делать, а лично я желанием не горю, то нужно найти место поудобнее, чем этот проулок.

Говоря, темный дух невесомо коснулся пальцами сидящей на плече, – невиданная смелость, но он даже не возмутился, – злорадствующей птицы. Руки для людей всегда имели большое значение: руки притягивали внимание, они работали, касались, ощупывали, передавали чувства и, конечно, энергию. Именно последнее свойство было чрезвычайно удобно для того, чтобы привычно еще немного отодвинуть медленно пожирающую причитающуюся ей душу тьму. Меж тем конь под Кромешником не унимался, бил копытом и встряхивал головой, пока наконец не побрел медленно вперед. Тени расползлись в темноте, готовые из нее же в любой миг атаковать что угодно, был бы только приказ.

Дождь из неизвестных существ все не прекращался. Фея ничего о них не знала, не встречала ранее, но к вечеру могла точно сказать, что они ищут в городе.
Едва не став жертвой, она на силу унесла ноги, или точнее крылья. Вовремя вмешавшись, элементаль не дал ей погибнуть, а после толком не дал вступить ни в одну схватку. Тусиану это раздражало. Она не могла спокойно смотреть, как какие-то твари нападают на  беззащитных людей. Впрочем, вряд ли при наличии магии их можно было назвать совсем беззащитными, но сейчас она никак не помогала защититься.
Сама фея также оказалась не в силах справиться. Мечи не пробивали крепкий панцирь, а другого оружия у Тусианы не было, не считая духа, который взял на себя роль заботливой няньки.
- В измерении духов ты будешь в безопасности.
Кимберли скептически посмотрела на воздушника. Сложно представить, что недолюбливающие смертных элементали легко примут фею. Скорее, попытаются убить или вытолкнуть обратно.
Интересно то, что смертные часто ошибочно считали духами Хранителей. Появлялись незаметно, так же незаметно исчезали, и почти никогда не вмешивались в жизни смертных, тайно защищая их от зла. Но несмотря на это, настоящие духи никогда не примут Хранителей за своих. Разве что Джека, только он долгое время пробыл самым настоящим духом.
- Мы нужны здесь, - теперь уже элементаль встретил реплику феи скептически. - Да ладно тебе, мы не можем бросить людей в беде.
Не раздражаться от предложения эльфа было крайне сложно. Ким готова была рисковать ради спасения жизней, а духу бояться и вовсе нечего. Так что они теряют, если попробуют спасти несколько человек?
Размышляя и над словами духа,  и над тем, что предпринять, фея иногда ловила себя на мысли, что, может, и правда уйти и будь что будет. Этот город принёс ей столько боли и разочарований, что, возможно, было бы не так плохо, если бы эти странные существа смели его с лица земли. Однако мысль, что во всем виновата сама, не давала ей прислушаться к советам духа и трусливо сбежать.
- Ты сможешь позвать на помощь других элементалей?-  спросила фея, отступая от края крыши, надеясь, что так её не заметят падающие неподалёку твари.
- И почему я должен это делать? - задал резонный вопрос элементаль.
- Спасти город.
Дух медленно повернул голову в сторону феи.
- Согласно условиям договора, я помогаю только носителю браслета.
- Так помоги, - фея готова была топнуть ногой. Ей нужна была помощь духа и, вероятно, остальных Хранителей, и Луноликого. Тусиана старалась не думать, что в идеале было бы хорошо позвать и Кромешника, но он не согласится, тут можно и не гадать, к тому же фея не была уверена, что готова к встрече с ним. Она вообще надеялась больше никогда с ним не встречаться, может, так получится избежать новых всплесков страданий.
За злостью на элементаля, фея едва не пропустила призыв светлого. Вычислить местонахождение шефа не составило труда, но перед тем, как взлететь, Ким повернулась к духу.
- Если можешь помочь - помоги, а нет - ты свободен.
Расправив крылья, фея взмыла в небо, стараясь не попасть под град продолжающих падать через портал тварей. Один раз её чуть не зацепило. Увернулась, едва не столкнувшись со зданием. 
Луноликого Тусиана увидела сверху. К своему неудовольствию, заметила, что он не один, но не всматриваясь в лица, понадеялась, что это Хранители. Однако, приземлившись, поняла, насколько сильно ошиблась. Компания собралась более, чем примечательная, и меньше всего Ким ожидала в этой компании увидеть Кромешника.
Мазнув по нему взглядом и чуть дольше задержав взгляда на остальных, фея переключились на светлого.
- А кто-нибудь знает, что происходит? - начала она вместо приветствия, потому что день и без того не добрый, так ещё и встреча с Кромешником окончательно портила настроение. И судя по потрёпанному виду остальных не похоже, что день у них выдался лучше, чем у феи, совершенно не понимающий, что за твари проникли в город и почему портал до сих пор никто не закрыл. И самым интересным, пожалуй было, почему он вообще оказался открыт.

- И чем этот проулок отличается от других?
Светлый действительно не ощущает разницы. На его взгляд, сейчас город до скуки однообразен: покинутые здания, не интересные более ни пришельцам, ни жителям, островки сопротивления, где отошедшие от первого шока горожане уже выверили некоторые правила борьбы с тердаками, излишне тихие уголки, на время сокрывшие в себе жертв алчных до магии монстров. Для чего перемещаться отсюда, чтобы попасть куда-то, где едва ли лучше, он понять не в силах, а спорить с собратом нет ни времени, ни желания. Во всяком случае до тех пор, пока они не научатся спокойно разговаривать, не применяя в качестве аргумента изначальные силы.
- Тем более, знаешь, - дух кивает на развернувшийся портал, - место уж больно приметное.
Он, конечно, кривит душой, прекрасно понимая, что дело не в локации, а в них, решивших присутствовать одновременно в небольшом пространстве. Акция, конечно, привлекающая внимание, но лучше бы свернуть ее как можно скорее, пока каждый, хоть сколько-нибудь стоящий на ногах маг, не решил проверить, что именно вдруг начало затеваться в притихшем Сторибруке.
Румпельштильцхен с Хелен, с учетом ситуации, выглядели более чем пристойно, и это уже вселяло надежду – Луноликий приветствует их легким кивком и жестом просит подождать, если предчувствие его не обманывает, а подобного не случалось еще никогда, Тусиана появится совсем скоро.
Тердаки все же успевают раньше.
Дух оказывается в щекотливой ситуации – постараться уничтожить тердаков, не задев при этом какую-то из теней и, вместе с этим, самолюбие Кромешника, задачка посложнее, чем прогуляться по волоску над пропастью, поэтому дух выбирает меньшее зло. Бледный, едва видимый светлый круг замыкается, не давая избежавшим встречи с кошмарами тварям дорваться до их компании, а заодно и ограждая магов от неприятных ощущений.
Добравшаяся-таки фея завершает список тех, кого Луноликий вообще рискнул бы подпустить в порталу. От собравшихся он, с некоторой долей оптимизма, мог ожидать здравомыслия и отсутствия избыточного героизма.
- Думаю все согласны, что от портала в небе нужно избавиться, и как можно скорее? У вас, - дух делает легкий жест в сторону магов, - есть возможность. Я готов предоставить силу и подстраховать.
О вкладе Кромешника в общее дело он предусмотрительно не говорит, чтобы избежать набившего оскомину «мы».
Совершенно самостоятельная темная единица всего сущего и без этого выглядел недовольнее некуда, и винить его в этом Луноликий не мог.

Разумеется, без тердаков, явно собравшихся помешать разговору, не обошлось. Голд инстинктивно попытался прикрыть собой Хелен и увидел, как замыкается бледный круг и как Кромешник взмахивает своей косой. Глядя на всё это, Голд окончательно убедился, что компанию выбрал правильную, чтобы погеройствовать вволю и вдобавок иметь шансы на удачу.
Погеройствовать, мысленно усмехнулся Голд и перевёл взгляд на подоспевшую фею. Он был весьма шапочно знаком с мисс Ларкинз, но в образ светлой она вписывалась вполне неплохо, что показывало, как выборочно Заклятье меняло личности на прямо противоположные.
Так или иначе, по-настоящему светлой из всех собравшихся была именно она. Насчёт Луноликого Румпельштильцхен не рискнул бы так безапелляционно утверждать, а с Кромешником всё было очевидно настолько же, насколько с ним самим. Да и Хелен – тёмная ведьма. Да и ворон, сидевший на плече повелителя кошмаров, отнюдь не распространял вокруг себя светлую ауру.
Тем забавнее было то, что именно они собрались избавить Сторибрук от тердаков.
Здесь бы не помешали Прекрасные. Эмма Свон.
Не исключено, что Прекрасные успели героически погибнуть, а вот о возможной гибели Эммы Голд думал с гораздо меньшим равнодушием. Но чёрт с ними.
Нужно было собраться с духом и приготовиться к неизбежному. Пафосные безжизненные мысли становились живыми и зловещими, когда речь заходила о тердаках. И о возможном прощании с теми, кто был ему, Голду, дорог.
- Сложно с этим не согласиться, - ответил он на вопрос Луноликого, и как другая жизнь, вспомнилось существование в Тёмном замке, несколько скрашенное недолговечной эээ… дружбой? Приятным сотрудничеством? Румпельштильцхен затруднялся определить.
Да какая разница.
- Я готов заняться порталом, - если бы Румпельштильцхену было до того, чтоб любоваться собой в столь тяжёлой ситуации, он бы непременно приосанился. Однако восхищаться собственным героизмом, пожалуй, не время и не место. Тем более, что Тёмный не был уверен, что в самый ответственный момент его мужество не улетучится.
Он посмотрел на Хелен, без слов прося её взглядом, чтобы не пыталась прикрывать его, жертвовать собой, и прекрасно осознавая, что эту просьбу упрямая и любящая ученица не выполнит.
Что-то должно оставаться неизменным.
Но Румпельштильцхен не был готов потерять свою Медею.

Тусиана ждала,  что другие Хранители тоже появятся.  Она едва ли верила,  что небольшая компания из темных и светлых сможет справиться с ордой иномирных тварей и закрыть портал.  Тем более,  она не стала доверять бы это темным,  но никак не выразила несогласие со словами шефа, полагаясь на его благоразумие.  У него оно точно должно быть,  в отличие от одной неразумной летунии, упрямо не желающей даже повернуть голову в сторону темного духа, но с толикой зависти посмотревшей на магов,  негласно поддерживающих друг друга. 

Прислушиваясь к щелканью зубов неизвестных существ,  фея чувствовала себя неуютно. Благодаря барьеру удавалось избегать всего спектра неприятных эмоций,  которые появлялись рядом с существами,  но от неприязни, порождаемой их видом, и мурашек по коже от режущего слух щелканья барьер защитить не в силах. Страшно не было.  Сложенные за спиной крылья Тусиана готова была расправить в любой момент, спасаясь или атакуя. 

Как возражение против последнего, фея ощутила холодный,  леденящий душу ветер.  Дух все еще злился на нее,  но связанный с браслетом и не имеющий возможности вернуться в родной мир,  пока связь не будет разорвана, вернулся к хозяйке.  Ким чуть склонила голову на бок, интуитивно ощущая присутствие духа,  и едва заметно улыбнулась, улыбкой благодаря за появление. За резкость, проявленную ранее, она извинится позже. 

- Я помогу отвлечь, - Кимберли сжала в руке маленький медальон со спрятанным фамильяром и впервые с момента,  как прилетела,  подняла взгляд на Кромешника.  Впрочем, в поле зрения попали оба духа, но ненадолго. Фея довольно быстро отвела глаза в сторону. Она бы и взлетела, но это была не та ситуация, когда стоило поддаваться чувствам. Пора бы уже научиться включать голову, особенно в присутствии тёмного. Однако, это не помешало ей расправить крылья, выражая готовность взлететь и отвлечь внимание тварей от магов.

Тердаки, пребывающие в полной, хоть и неосознанной, уверенности, что добыча у них из-под носа никуда не денется, не встретив агрессивного сопротивления, сжимали кольцо. Однако вскоре сумрак огласили яростные потоки щелканья, рыка и повизгивания — тердаки не только натолкнулись на нечто, не пускающее их дальше, но и перестали чувствовать добычу. В ярости они закружили вокруг, уже более разобщенно. Каждый из них усердно пытался напасть на след магии, но бестолку. Злясь, тердаки усиливали свое влияние на психику магических существ, еще не дезориентируя, но уже заставляя нервничать сильнее, бояться больше. Увлеченные сорвавшейся охотой тердаки, однако, не замечали, что двое из них искали поразительно беспечно: и не пытались ничего найти, ибо не выдержали натиска и перешли под власть посторонней силы.

В ответ на недовольный гомон раздосадованных тварей откуда-то со стороны раздалось неопределенно далекое щелканье, не то сулящее прибытие новых тердаков, не то призывающее к тишине, не то просто любопытное. Почти сразу после него, будто по заказу, от башенных часов донесся равномерный скрежет, но вскоре затих, не выдавая ни причину своего происхождения, ни последствия.

Поняв, что сияние сработало если и не так, как должно было, то хоть в сторону полезности, и тердаки несколько потерялись, темный дух шагом пустил недовольного, как и он сам, коня вдоль черты, по окружности, поглядывая то на свет, то на их скромный отряд. И туда, и туда не особенно дружелюбно. Движение по кругу, по спирали всегда нравилось ему не то из-за черных дыр с их зловещим рвущим материю водоворотом, не то из привычки вести себя хищно и кружить возле жертв или противников, не то из-за всего этого, вместе взятого.

Как ни странно, когда фея предложила свою кандидатуру в качестве наживки для тердаков, он не вздрогнул и не одарил ее ни единым из своих злобных взглядов, а кошмар не сбился с шага. Словно бы ему было абсолютно наплевать. Может быть, ему и было наплевать. Кромешник даже, пусть и временно и осторожно, не перечил собрату, предоставляя ему возможность руководить смертными, благо у него это выходило лучше. У темного духа были несколько иные, пусть и смежные, задачи. И, разумеется, он, как и светлый, не стал объяснять, чем опасны приключения вблизи, а то и внутри, потенциально нестабильных порталов и, тем паче, взаимодействия с такими.

На сей раз приказ, отданный теням, был несколько сложнее. Они должны были разобраться в коммуникациях иномирных тварей, — изнутри это не должно быть сложным, — и не просто отвлечь их, но увести и держать на расстоянии, покуда это возможно. Как они это сделают, направят ли тердаков по ложному следу, дадут им ложный сигнал об опасности или измыслят нечто иное, значения не имело. Важно было, чтобы твари убрались и надолго. Важно было, чтобы их не пришлось отвлекать более затратными методами вроде убийств или косвенных окологероических самоубийств. На попытки провернуть сию безыскусную схему Кромешник вполне готов был растратить почти все оставшиеся и вновь приобретенные благодаря страху силы. Вот только успех бы изрядно омрачился или обернулся полным провалом, если бы ретивые отвлекатели ринулись исполнять свою миссию в неподходящий момент.

— С порталом можно начинать. С отвлечением — выждите. Возможно, — "никто сегодня и не пополнит ряды покойников", — и не придется, — отчего-то хрипло, привычно-холодно подал голос Повелитель Кошмаров, не глядя на тех, к кому обращается. Затем он ради привлечения внимания снова коснулся сидящего на плече ворона, к соседству с которым уже приноровился, и гораздо тише обратился к нему: — Если с порталом что-то пойдет не так, ты поможешь это исправить.

Иначе и быть не могло. Чернокнижник подходил для дел с энергиями так же, как Темный — к счастью, он вызвался сам, — для самого закрытия портала, а его подруга — для его же поддержки или, в крайнем случае, для того же отвлечения тердаков. Вот только примут ли и вытянут ли эти люди с легкой руки розданные им роли, оставалось хорошим вопросом.

Это сборище ничуть не внушало Хелен доверия. Казалось бы, они собрались здесь для одной цели, но общая разрозненность бросалась в глаза сразу. Не сказать, что она была возмущена, как легко уже собравшиеся до них легко перекинули всю работу на двух появившихся тёмных магов, и всё же, а что они бы делали без них? Явно же был бы какой-то другой план, или смской их вызвали, если бы сами не явились? Хэл бы с удовольствием посмотрела на текст приглашения. Не желаете ли, тёмные, эгоистичные маги, спасти свою шкурку, а заодно и шкуры всех остальных, рискнув своей жизнью? Мы постоим в тенёчке, понаблюдаем, помпончиками помашем. Хелен чуть приподняла губы в кривой усмешке. Нет, никому она доверять не могла, кроме Голда, тем более после объяснений светлого. Ведьма с трудом удержалась, чтобы спросить о том, известно ли на самом деле хоть кому-то, что здесь происходит, или вся эта общесловесная галиматья только для того, чтобы сделать вид - план есть, всё под контролем, действуйте согласно ситуации, удачи. И в последнем слове был бы весь истинный смыл - удача. Вот на что придётся уповать. И ей на своего Наставника. Привычно, когда к нему обращаются случись что-то из ряда вон. Тогда можно забыть о том, какой он якобы злодей. 
   Хелен молчала, пока оба духа раздавали команды, вставляли свои пояснения, и никуда не лезла. Не среагировала она и на интересные слова Голда в сторону светлого. Не до этого. Ментальное недовольство духа воды доносилось до неё и сейчас, чем несколько отвлекало от вопросов и по теме, и без. Сейчас она продолжение Тёмного мага, не более. Хелен с равнодушием, за которым крылся страх искусственно создаваемый влиянием пребывающих тердаков, теряющих терпение и разум под натиском теней, осмотрела собравшихся, задержав взгляд на фее, и перевела взгляд на портал. Снова велик шанс, что это их последнее дело. Хэл чуть нахмурилась, отвлекаясь, но вовремя заметила манипуляции Румпельштильцхена с ковром. Она мимоходом посмотрела, что пока тердаки добраться не могут, чтобы сожрать не только их магию, но и магию ковра, поэтому воспользовалась рукой Тёмного, чтобы подняться на летающий ковёр. Со своим Наставником на чём угодно. Не отпустит.
  Минуты. Драгоценные минуты перед прыжком в бездну, когда не знаешь - поднимешься или разобьёшься. Нет лишних глаз, а если что и видно с земли, ей всё равно, как надеялась Хэл и всем тем, кто остался внизу. Не их дело, не их интерес. А у неё, возможно, последние те самые минуты, когда она чувствует  руку своего любимого мужчины, имеет возможность посмотреть ему в глаза, увидеть в них нежность, в которой можно утонуть, забыть, что летят они к магическому порталу, который непредсказуем и опасен. Даже для него - бессмертного и сильнейшего Тёмного мага. Вот это бесконечно беспокоит Хелен. Его внезапная уязвимость. Она не сможет, просто не сможет позволить ему умереть, а выжить самой. Как Хелен посмотрит в глаза Бэя, если подобное случится? Как объяснит, почему не уберегла его отца, когда и сама так хотела спасти? Как позволила судьбе всё-таки его отобрать у них? Вот именно, что никак. Именно что не позволит. У неё нет выбора. Всегда между ним и собой она выберет его. Но это крайний случай. Сейчас Хелен выбирает их. Вместе. Рядом. Слишком много раз они вырывали друг друг из лап смерти, чтобы всё-таки кому-то умереть. Говорят, за счастье нужно бороться. За счастье для тёмных - особенно сильно. И они это сделают, благо опыта борьбы хоть отбавляй. Если бы только не было так невыносимо страшно потерять сейчас, когда счастье так близко! Хелен тяжело выдохнула, сжимая руку Румпельштильцхена, словно в нём была вся её сила, вся уверенность в завтрашнем дне, вся надежда, несмотря на то, что эти минуты так сильно походили на прощание. Она рывком, отчаянно, как любящая женщина, прижалась к Румпельштильцхену, обнимая и целуя, когда сердце от его признания готово было просто остановиться, чтобы совсем скоро не пришлось вдруг разбиться от боли или не замереть в смертельных объятиях.
  - Я тоже люблю тебя. Больше всего на свете, - тихо прошептала она, отпуская его с острой тоской в груди, которую пришлось маскировать тьмой и вытаскивать в себе ведьму, ученицу Тёмного, а не затуманенную опасениями и тревогами женщину. - Мы справимся, - кивнула Медея, с трудом пытаясь собрать в голове основные знания, какие хоть как-то помогут. Злость расцветала алым цветком. Кто такие тердаки, чтобы считать их обедом? Твари неразумные... Мысль за мыслью, искорка за искрой, пока она достала флакон с русалкой. - Ты мне нужна. Там. Сможешь? - передав ей мысленную картинку, Медея не желала слушать отказ. Время было не на их стороне. Высокомерно фыркнув, - мол, я и что-то не смогу? - русалка отщипнула с хвоста призрачную чешуйку, собрала маленькую каплю воды из флакона и вытолкнула всё ведьме на руку. - Это может помочь выяснить, что внутри, - пояснила она Наставнику, и вместо того, чтобы тут же создать вокруг ингредиента кокон силы и одним толчком отправить в портал, Медея вопросительно приподняла бровь, напряжённо посмотрев на Румпельштильцхена. Не могла без него - он лучше знает, поможет это или навредит, да и вдруг у него был уже свой план, которому присутствие и связь духа воды только помешает? Нет. Нельзя работать по отдельности - только сообща. Чтобы не стало только хуже.

Чернокнижника начинало медленно подташнивать. Не то от не затыкающихся тварей, не то от витающего запаха обречённого героизма. Дожили. Толпа тёмных спасает целый мир от иных форм жизни. Тёмные в спасителях! Разве что, не стоило исключать чистейшего эгоизма и опасения за свою жизнь, а не за других. Это хоть как-то примиряло Крабата с происходящим в реальности. Бы. Примиряло бы, если бы ему вообще было особое дело до морального облика каждого из собравшихся. Надо же и развлекаться как-то. Не всё сидеть в своих домах и подвалах, вынашивая коварные планы. Вон, какой-то маг довынашивался на головы окружающих. Целая толпа разношёрстная собралась, чтобы исправлять последствия. Сэму даже на одну долю секунды стало интересно - кто такой умелый криворучка? Или просто самоубийца. Выпустить в город тварей, желающих тебя же попробовать на обед, а ты, пусть и в большом, но замкнутом пространстве, надо быть полным самоубийцей или тупицей. И одно, и другое плохо. Вариант со случайностью Сэм приписывал криворукости. 

Пока Кромешник, а соответственно и ворон на его плече, нарезали круги, Сэм лениво прислушивался к общей говорильне, удобно устроившись на плече духа. Ещё немного, и он задремлет от этой круговерти, вцепившись когтями в плечо Кромешника, чтобы не свалиться. Вот уж тот не обрадуется, а если уж и следить за этим спектаклем, то для себя максимально удобно, поэтому Сэм держался легко, уверенно, и был вообще милой паинькой. Комментарии ехидные не вставлял, под руки не лез, геройскими выходками не страдал, даже не вмешался ни разу в процесс, хотя мог бы сразу "подкрутить" что в портале - для общего веселья и вскрытия неожиданных факторов.

Пока можно было просто понаблюдать, благо было за чем. За какой-то усталостью и некоторым раздражением светлого, злобной мрачностью тёмного, за потерянным, нетерпеливым бормотанием феи и отчаянным сопротивлением двух тёмных, в которых бурлят чувства похлеще, чем во всех остальных. Все очень занятные - самое то для скучного вечера в попытке развлечься в рамках "не навреди ближнему своему". Сэм не стеснялся разглядывать всех, слыша и видя больше, чем обычный человек. Нисколько ему не было стыдно, подслушивать и подсматривать за тёмными на ковре. Такая милейшая трагедия. Сэм даже ровно на секунду подумал, чтобы им помочь сразу, а потом тут же потерял к ним интерес, стоило почувствовать прикосновение Кромешника. Вслушиваясь в его голос, чернокнижник только каркающе рассмеялся в ответ на его слова, переступив с лапы на лапу. Комментировать было нечего, да и не для кого.

Вот уж духи! Отправили на убой двух влюблённых и довольны, ждут результатов - провалятся или взлетят? Не то, чтобы Крабат жаждал занять их место, его и тут, как говорится, неплохо кормят, но над словами Кромешника, так и быть, подумает более тщательно. Всё-таки свои, тёмные, хотя для чернокнижника давно чуждым стало подобное понятие. Он - одиночка, и все эти сантименты пустой звук, отголоски человека Сэма. Повезло им, что с разрушением проклятья прошло слишком мало времени, чтобы равнодушие тёмной души коснулось и их сейчас. Или героизм оказался заразен? Непонятные по настрою мысли внезапно прервал вопрос феи, и Крабат внимательно начал рассматривать девчонку. Что-то в ней пробуждало любопытство. Ворон чуть склонил голову набок, в ожидании продолжения - как интересно, она не обратилась по имени к тому, у кого спрашивала. Это был всеобщий вопрос? Ведь не один был здесь с ней рядом. Или же проблемы с определением? В очередной раз Крабат был удовлетворён, что давным-давно занял правильную сторону.

Отредактировано Samuel Grindstone (29-08-2019 22:43:17)

- Если помощь понадобится, она будет, - спокойно отзывается светлый, - взваливать все на ваши плечи не входит в мои планы.
Больше он не произносит ничего. Благо, явных детей в их отряд не затесалось, и даже самые скептично настроенные участники прекрасно понимали, что проблема решится либо в их пользу, либо их гибелью, и вопрос лишь в том, насколько отсроченной и продолжительной она будет.
Тердаки меж тем убираются по своим делам, вспомнив о них при посредничестве темного духа. Луноликий, убедившись, что сожрать их больше никто не планирует, ослабляет защиту.
Напитанный магией ковер-самолет поднимается с земли, унося то ли прощающихся, то ли внезапно решившихся на максимальную откровенность магов, к постепенно расползающемуся порталу.
Светлого вовсе не радует, что он оказался прав, и дыра все же вознамерилась поглотить как можно больше пространства.
Едва не грохнувшийся ковер подводит духа к мысли, что помощь Румпельштильцхену может понадобиться раньше, чем он сам мог представить.
Луноликий жестом подзывает к себе Тусиану. На земле от нее не много толку – уж точно не больше, чем от его совместных с Кромешником действий, а подстраховать магов от вывертов портала, который может крайне неадекватно среагировать на попытку его закрыть, все же нужно.
- Лети к ним, - не то просит, не то приказывает светлый дух. – Присмотри, чтобы какой-нибудь свалившийся сверху монстр не отгрыз им голову.
Опять же, если фея перестанет «незаметно» бросать на Кромешника полные грусти и гнева взгляды, им обоим этом пойдет на пользу.
Дух дотрагивается до одного из мечей Тусианы, направляя в него силу.
- Учить тебя этим пользоваться нет времени. Вкратце – представь то, что тебе будет нужно, и оно появится. И будь благоразумна, ресурс ограничен. Вперед.
Защищать больше некого – светлый поглядывает на медленно приближающиеся к порталу фигуры, пытаясь предугадать, какие еще неприятные сюрпризы выпадут на их долю.
- Ну что, есть новости от твоих ручных тварей? – похоже на то, что у них с собратом есть несколько мгновений передышки.

Вот уж поистине смертники – глянув на падающих из портала тердаков, Голд не подобрал бы более точного слова для себя и Хелен. Самым забавным было то, что они – последние, от кого можно было бы ждать самопожертвования, ибо – тёмные.
Голд, на самом деле, и не думал собой жертвовать. С удивительным для обычного человека, а для Голда – просто невообразимым оптимизмом он полагал, что компания светлого и тёмного духов позволит им с Хелен выжить. Более того, во всём городе это, возможно, было самое безопасное место. Безопаснее всего, конечно, было бы сесть в чёрный «кадиллак» и уехать отсюда, но зелья от потери памяти у Голда всё равно не было.
Тем временем, Хелен позвала на помощь русалку, и это было неплохое решение. Голд успел немного поразмыслить и кивнул, обращаясь к Хелен:
- Да, это нам пригодится. Одна минута, - прибавил он, извлекая из-за пазухи кинжал – совсем не эффектным, а весьма торопливым жестом, поскольку один тердак едва не упал на голову Голду, а другой в полёте откусил небольшой кусок от ковра. Теперь начищенные ботинки Голда были несколько ближе к краю, чем он планировал сначала.
- Ты отправляешь его в портал, а я постараюсь сделать эту попытку как можно удачнее, - объяснил Голд, держа кинжал в вытянутой руке.
Едва договорив, Голд почувствовал прилив сил. Весьма своевременно, если учесть, что тердаки недавно «отщипнули» довольно солидный кусок. На сожаления об этом у Голда не оставалось времени, он только отметил с неожиданной стойкостью этот факт и больше не возвращался к нему. До тех пор, пока, стоя на ковре-самолёте, не увидел, как слабое свечение прошло сквозь волнистое лезвие кинжала и тут же пропало. Кромешник, мысленно усмехнулся Голд. Надо сказать, эта внезапная помощь его приободрила, хотя, конечно же, он понимал, что она продиктована вовсе не сочувствием тёмного духа к тёмному… магу.
- Чёртов портал расширяется! Нам нужно поторопиться! – Казалось, это огромная пасть распахнулась, чтобы проглотить дерзких тёмных. Из портала дохнуло порывом ветра, и Голд сжал руку Хелен, продолжая удерживать кинжал. С его помощью Тёмный обычно совершал самые судьбоносные действия.

Фея сама себе напоминала каменное изваяние. Дух и тот норовил что-нибудь сделать, так надоело стоять без дела, наблюдая за тем, как тердаки пытаются проникнуть за световой барьер, а над головой влюблённые тёмные рискуют своей жизнью. В общем-то картина не менялась… почти не менялась с того момента, как все собрались. Тердаки всё ещё воспринимали тёмных, духов и фею как еду, а еда в это время искала способы, как избавиться от противно щёлкающих хищников. И всё это могло быть интересным приключением, разбавившим тоскливые будни, если бы не одно внушительно “но”, которое не давало покоя.

Ким кусала губы и старалась не смотреть вверх, чувствуя как зависть, словно червоточина, разъедает разум. Зависть не к тому, что тёмные рискуют, а к тому что они могут быть вместе. Вот они, взмывают на ковре-самолёте и работают в команде. Если бы только было больше силы или хотя бы была польза от той, что имелась, хранительница бы не стояла без дела. Она смогла бы им помочь, увеличить шансы на спасение. В любом случае это было бы лучше, чем стоять без дела и изо всех сил стараться не смотреть на Кромешника, выслушивая издевательства элементаля, настолько тихие, что вряд ли слышимые кем-то ещё, кроме феи.

Летуния закатила глаза, и едва не проворонила жест светлого. А оказавшись рядом с духом, впору было задуматься над тем, что он умеет читать мысли.

- Поняла, - кивнула Тусиана и взмыла вверх.
Расправить крылья снова было приятно, но фея подзабыла о том, каково летать, когда не прекращается самый странный дождь. Кусачий. Приходилось уворачиваться, чтобы тердаки не зацепили крылья зубами. Да и в целом приходилось быть осмотрительной. 

Поравнявшись с ковром, фея притормозила, наблюдая за действиями тёмных.
- Помоги им,- шепнула Ким воздушнику. Почувствовала лёгкое касание ветра, прочитав в нём согласие, и переключилась на то, что могло стать помехой.

Вариантов, чем отбивать монстров от тёмных, было не так много. От мечей мало толку, воздушник следил за тем, чтобы затея магов не провалилась, от фамильяра тоже польза вряд ли будет. Дождь сейчас никому не нужен.
Ким на секунду задумалась, проверяя подарок светлого. В руках появилась бита и появилась как раз вовремя, чтобы ударить по пролетающему мимо тердаку.

Ушедшие тердаки никоим образом не обозначали попыток вернуться и поискать след потерянной добычи у светового барьера. Что бы не продолжало отвлекать их, оно делало это качественно. От кошмаров по-прежнему не было никаких вестей, кроме смутного осознания, что тердаков много в любой из сторон. Единственное, что изменилось — браслет, появившийся на руке темного духа.  Многие тердаки, падающие с неба, приземлялись около барьера, но то, что находилось за ним, просто игнорировали, разве что безвредно обдавая скрытых от их чувств существ обломками стен и асфальта, в которые тердаки врезались.

В воздухе, наоборот, события разворачивались стремительно. Тердаки, легко отлетавшие то от невидимой для них биты, то от порывов ветра воздушного элементаля, разлетались во все стороны, теряя возможность навредить магам на ковре. Однако едва в портал угодила часть водного элементаля, покрытая магической оболочкой, все изменилось. Портал сначала неистово заискрил, как поврежденный электроприбор, а затем пространство возле него исказилось и медленно завертелось, втягиваясь внутрь. Казалось бы, это должно было остановить появление новых тердаков, но они, наоборот, вылетали оттуда с невероятной силой. Одна из тварей в полете миновала оружие феи и вцепилась зубами в ее крыло, хрустнула костями, но не удержалась, отлетев дальше с пучком разноцветных перьев в пасти, предоставляя случайной жертве возможность неконтролируемо завертеться в воздухе по пути к земле.

Капля, брошенная в портал, как ни странно, уцелела, но не наткнулась ни на что полезное, кроме полчища не замечающих ее тердаков.