ONCE UPON A TIME ❖ BALLAD OF SHADOWS |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » ONCE UPON A TIME ❖ BALLAD OF SHADOWS » СТРАНА ЧУДЕС » [СЧ]Теория и практика гостеприимства
Домашний очаг, согретый теплом верного друга, делает человека неуязвимым.
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ГОСТЕПРИИМТСВА
♢ П Е Р С О Н А Ж И ♢ | ♢ М Е С Т О И В Р Е М Я ♢ |
Там, за закрытой дверью, может происходит что угодно: войны, восстания, рассыпаться разбитые сердца. У Зайца же, хоть и суетливо, но неизменно уютно - самое лучшее место, чтобы привести в порядок расшатавшиеся мысли.
Мирана постепенно теряла все, что ей хоть сколько-нибудь было дорого. Дядя, дом, Страна Чудес, которую Анастасия все же прибрала к рукам, и каков же был ужас, когда Миране почудилось, что она теряет себя. Или не почудилось и у неё действительно отнимали то единственное, что оставалось - свободу. Впрочем, была ли у неё свобода или все то время, что она знакома с Абсолемом, Мирана не принадлежала себе?
Принцесса, или теперь уже бывшая, - Мирана так и не определилась, кем она стала после того, как покинула замок, - гнала лошадь через лес, в панике озираясь по сторонам, опасаясь, что колдун последовал за ней. Страх, что она снова почувствует ледянящий ужас, когда тело выполняет чужие команды, а разум, вместо того, чтобы противиться, желает подчиниться, пробирал до костей. Воображение играло с девушкой. Ей то и дело казалось, что её преследуют, и она подгоняла лошадь в надежде спастись. Цеплялась за ветки, царапая руки, но не останавливалась и не сбавляла темпа.
Показавшийся дом Мартовского стал спасительным маяком, однако остановила лошадь только у самого дома, не став привязывать. Спешившись, Мирана бросилась к двери, застучав изо всех сил. Ей казалось, что секунда промедления, и она снова окажется у хижины в лесу под полным контролем гипнотизёра.
Когда же дверь открылась, Мирана влетела в дом, оттолкнув Зайца и сама взявшись запирать дверь на все замки. И только когда щелкнула последняя щеколда, Мирана прислонилась спиной к двери, однако страх все ещё никуда не делся. Скользнув взглядом по Зайцу, Мирана обратила внимания на диван в гостиной и тут же зацепилась за мысль подпереть им дверь на случай, если замок окажется не таким крепким.
- Неси диван, - прозвучало больше как приказ, а не просьба. В обычной ситуации она не имела привычки приказывать друзьям, но сейчас едва ли была способна себя контролировать. Она дрожала от пережитого ужаса, от осознания, кому доверилась, и очень боялась, что её настигнут, а потому готова была завалить выход всем, что подвернётся под руку.
Заяц как раз планировал выпить чаю.
Событие это было масштабным и требовало всесторонней и основательной подготовки. Уютный огонек подогревал старый, подкопченный, но наиболее подходящий для ответственного дельца, чайничек, в который парень суетливо скидывал кусочки ягод, травы и, тщательно примерившись, строго необходимую порцию чайных листьев.
Набирающий силу аромат наполнял его приятным предвкушением и Заяц, распахнув дверцы буфета, рассматривал изрядную коллекцию фамильных (на самом деле нет, но так звучало куда внушительнее) чашек. Выбор, без сомнения, не легкий: угадать стоило не только с настроением, но и с будущим напитком.
- Так-так-так, мои дорогие, - парень оглаживает краешки некоторых, наиболее дорогих ему экземпляров, - ну и кто из вас составит мне компанию сегодня?
Фарфор, глина, латунь и стекло загадочно молчали, но он-то знал, что еще немного и…
И его дверь начнет сотрясаться, словно в нее долбится самый нетерпеливый на свете великан! Возмутительное, ничем не оправданное вмешательство с вою размеренную жизнь Заяц уже записал в разряд личных, но не смертельных оскорблений. Есть ведь письма! Чудесный, вежливый способ уведомить о своем желании встретиться с ним и обсудить любые вопросы.
Великан, однако, подобным себя не утруждал, поэтому и Мартовский не торопился: вернулся к своему драгоценному чайничку, бережно снимая его с огня. Приоткрыл крышку, чтобы убедиться, что все идет так, как должно. Хоть что-то ведь должно.
Стук уже начинал действовать на нервы. Подкатав, для грозности, рукава рубашки, он решительно отправился разбираться с нарушителем спокойствия.
- И кто тут… - в приоткрытую дверь тут же шмыгнул кто-то проворный и наглый, оттеснив Зайца от его же собственной, честно полученной по наследству вместе со всем остальным домом, двери. Больше того – визитер принялся его же дверь закрывать, явно намереваясь задержаться. И это без приглашения! Даже не поздоровавшись!
И то, что визитером была ни много, ни мало, королева, ни сколько ее не извиняло.
- Так, дорогуша, убери свои ручки от моих замков, - отмеревший наконец-то Мартовский сам закрывает свои драгоценные цепочки и шпингалеты, твердо уверенный, что Мирана что-нибудь, да испортит. – Сначала пропадаешь, потом заявляешься вот так, без записки…
А ее величество не только позабыла о правилах вежливости при визитах, но и вообще о любых приличиях, грубо прервав хозяина дома. Парень возмущенно распахнул рот, глянул на свой диван, безмятежно стоявший в гостиной и не видел ни единой причины куда-то его перемещать.
- Что-что? – С нарастающим раздраженным удивлением переспрашивает он. – И с какой это стати я должен тащить сюда диван? Он стоит ровно там, где должен стоять, а в прихожей ему вовсе не место. Вот если бы ты попросила зонтик или щетку для обуви…и откуда ты такая запыхавшаяся? Неужели бежала с самого дворца? Но тогда тебе конечно нужна щетка для обуви, какой я глупый.
Всплеснув руками и даже немного простив так спешившую к нему гостью, Заяц открывает еще один бездонный ящичек в поисках такой необходимой сейчас вещицы.
- Держи, твое величество. Хотя не стоило так торопиться. Я вообще не ждал сегодня гостей. Так неловко, знаешь. И часто ты так вламываешься?
Движимая страхом, Мирана едва ли чётко осознавала, что делает. Запереть двери, завалить так, чтобы ни магия, ни армия карточных солдат не смогла пройти внутрь, а затем найти укромный уголок для себя. Может быть, только тогда отпустит ужас, перестанет трясти, а мир перестанет казаться настолько враждебным. Впрочем, последнее уже вряд ли. Анастасия поставила цель, за ней армия, против которой в одиночку не выстоять.
- Прости, было не до записки, - грубо ответила принцесса, посмотрев на Зайца, как на безумного. Неужели он не видит, в каком она состоянии? Как в такой момент можно думать о записке?
С того момента, как Мирана запрыгнула на лошадь, все её мысли были направлены на то, чтобы как можно быстрее умчаться от хижины в лесу и оказаться в безопасном месте. Да и существует ли для неё теперь безопасное место? Когда-то она считала, что безопасно во дворце, пока к власти не пришла Анастасия, потом ошибочно думала, что безопасно рядом с Абсолемом. Дом Мартовского - всего лишь очередное временное убежище, далеко не безопасное.
Пока Мирана пыталась отдышаться, Мэтт нес какую-то чушь про щётку. Он всегда был странным, но сейчас казался страннее обычного и зачем-то протянул щётку для обуви. Безумие какое-то! Король умер, произошла смена власти, в стране творится непонятно что, Мирана в изгнании, а его беспокоит чистота сапог. Чистота. Сапог.
Округлившимися от недоумения глазами принцесса смотрела на друга, сжимая в руках злополучную щётку и прикидывая, насколько удар способен вправить мозги одному Зайцу, чтобы не задавал глупых вопросов и не подсовывал бесполезных предметов.
- Ты совсем рехнулся в кругу своих кроликов, - Мирана взглядом окинула помещение, - или правда ничего не знаешь?
Принцесса вернула щётку и прошла к тому самому дивану, которым собиралась подпереть дверь.
- Я не из дворца. Анастасия захватила власть и хотела убить меня, - мрачно хмыкнув, Мирана вытянулась на диване, подтянув под голову подушку. - Когда ты видел в последний раз своих родителей? Они ничего тебе не рассказывали?
Это было странно. Мирана хотела бы знать, что происходит во дворце, кому она ещё может доверять, а кого теперь вынуждена считать врагами. В конце концов, может ли она доверять Мэтту?
Ее величество всегда отличалась наглостью и нахальством – качества, возможно, необходимые для монарха, но крайне неуместное для хорошего друга.
Вот сейчас, к примеру, она с чего-то решила, что из всего многообразия приятных слов, вроде «утонченный», «загадочный» или, если на минутку отвлечься от его заслуживающей внимания персоны, «обед», «лето» и «клубничный пирог», Мэттью заслуживает единственного вшивенького «рехнулся» в купе с упоминанием фамильного проклятья, доставшегося от безвременно покинувшего сей бренный мир дядюшки – кроличьих голов.
Заяц, в отличие от Мираны, был хорошим другом, и решил пропустить это возмутительное замечание мимо ушей, чем, собственно, и доказывал, что действительно рехнулся – забывать оскорбления вообще-то было не в его стиле.
Он, словно курица-наседка, следует за целеустремленно шагающей девушкой, так и не оставившей попыток совершить какое-нибудь непотребство с его драгоценной мебелью. Это, впрочем, очень быстро перестает иметь хоть какое-нибудь значение, потому что новости, озвученные коронованной особой, совсем не радостные и ни капли не приятные.
Парень, потрясенно замерев, пятится назад, пока его ноги не толкаются об кресло. Безмолвно усаживается, зачесывая назад отросшую челку – третью неделю дает себе обещание сходить к цирюльнику, и двадцать первый день как находит причины этого не делать.
А вот сегодня надо было бы. Не окажись его дома, может, и не стали бы страшные события, происходящие во дворце, правдой, и обошли бы стороной их мирное захолустье все перевороты и тревоги.
- Да мы знаешь, не особо поддерживаем связь, - юноша разводит руками, всеми силами показывая, что это вовсе не его вина, - они конечно писали, что во дворце не спокойно, но когда у вас там было иначе? Нормальный человек в монархи никогда не сунется.
Заяц нервничает, а от этого становится суетлив и многословен. Длинные пальцы убирают с обивки кресла видимые только Мартовскому крошки и пылинки, вторая рука выстукивает по подлокотнику некую только что родившуюся мелодию, а сам он упрямо не смотрит на Мирану, решая, как им теперь быть.
Секунда – тишина.
Он вскакивает, широченными шагами отправляется на кухню, схватив первые попавшиеся, совсем не подходящие случаю чашки, одна из которых и вовсе была с щербинкой – именно она, уже заполненная чаем, вручается королеве, теперь уже бывшей. Рядом плюхается увесистый бутерброд, на который он вообще-то имел вполне конкретные планы, но девушке сейчас явно нужнее.
- Жуй. Беглецам нужны силы. Пока ешь, как раз подумаем, как быть дальше.
Он оглядывается, словно одна из кроличьих голов могла бы дать дельный совет. Как же, пялятся своими глазенками в пустоту и никогда не сообщают ничего дельного.
- Так Анастасия что? Правда? И зачем ей это, нелепица какая! Ох, Анастасия…, - мнения о мачехе Мираны Мартовский был самого неприятного, а потому, осознав, чьи цепкие ручонки дотянулись до короны, с опозданием понимает и собственное бедственное положение. – Так, это потом. Сколько тебя не будут искать? Надо придумать, где прятаться. Твоих друзей сразу обойдут, вот я и интересуюсь, успеешь ли ты доесть этот восхитительный бутерброд, или мне уже стоит заталкивать тебя в самую дальнюю кладовую и прикидываться больным для стражников?
Отредактировано Matthew March (29-09-2019 18:26:43)
Мирана не слишком обращала внимание на то, насколько новость шокировала Мэтта, если это её вообще сколько-нибудь волновало. Однако нервозность друга от неё не укрылась. Впрочем, может ли человек в трезвом уме и трезвой памяти спокойно среагировать на внезапную смену власти? Мирана до сих пор привыкала как к смерти дяди, так и к своему новому статусу беглой принцессы. Если бы не козни Анастасии, могла бы быть уже королевой.
Мирана усмехается, но не оспаривает замечание Зайца, несмотря на то, что могла бы. Дядя был добрым королём. До появления Анастасии придворные вели вполне беззаботную жизнь. О народе заботились, как могли.
С другой стороны, если задуматься, идеально не было. Разбойники, голодающие жители, непонятно откуда взявшиеся маги… Последних пока принцесаа старалась выбросить из головы. Или точнее, одного мага, остальные требовали пристального внимания.
Все же, наверное, Мэтт прав, нормальный человек в монархи не сунется. Мирана перестала быть нормальной, когда впервые задумалась над тем, чтобы свергнуть нынешнюю королеву.
Чай она приняла молча, на бутерброд даже не взглянула. Аппетита не было, а пить после бешеной скачки хотелось сильно.
- Спасибо, - пробормотала Мирана, вспомнив о манерах. Сделала глоток, поморщилась и отставила. В напитке не хватало градусов, а после пережитого ужаса и понимания, что сейчас придёт рассказывать все Мэтту, становилось тошно. Неприятные воспоминания и без того терзали с момента побега. Выбросить из головы неприятные мысли никак не получалось. Неудивительно, что отношения с Абсолемом стали накаляться. Если эти отношения были.
Мирана встряхнулась. Не о том должна думать.
- Прошло уже несколько дней, я думала, Анастасия уже проверила всех. Странно, что до сих пор к тебе не заглянули.
Стоило ли ждать или Анастасия не настолько сильно стремилась избавиться от соперницы, чтобы тратить время на её поиски?
- Нелепица для тебя или меня, а Анастасия уже давно чувствовала себя хозяйкой во дворце, - Мирану передернуло от воспоминаний о нелепой войне. Вечное противостояние красного и белого, а в итоге сидит на диванчике в доме Мартовского Зайца в чёрном. Хорошо, что не в платье, убегать в нем было бы неудобно.
- Дядя ей многое позволял и доверял. Подозреваю, что его смерть неслучайна, девушка откинулась на спинку дивана и в упор посмотрела на Мэтта. - Я не могу прятаться. Мне нужно выяснить, что случилось с королём. Если в его смерти виновата Анастасия, то она должна понести наказание, если нет...
Что если Анастасия окажется мудрым правителем? Что если жителям Страны Чудес будет лучше, если она будет править, а не сумасбродная принцесса, которая предпочитала упражнения с мечом и вино во фляжке, а не спокойные посиделки в беседке в компании леди за чаем.
Мирана залпом допила чай, избавляясь от сухости в горле. Голова шла кругом от мыслей, а ещё стоит задуматься над безопасностью Зайца. Ворвавшись к нему в дом, как-то не подумала, что тем самым подвергает его жизнь риску.
- О, бунт? – суетливые руки Мэтта живут своей жизнью: поправляют статуэтки, приглаживают топорщащуюся рубашку, подносят ко рту чашку с чаем, перебирают корешки книг, в какой-то из которых обязаны оказаться ценные советы по устройству государственных переворотов, но он, дурья башка, за все время только и успел, что перетянуть переплеты новой кожей, да пару раз смахнуть пыль.
- С этим мы еще разберемся, - задумчиво бормочет Мартовский, находя успокоение в чае. В бутерброде с ветчиной он бы тоже с радостью забылся, но сотворил сей объект кулинарного искусства в единственном экземпляре, за что теперь и расплачивался, как и все великие мастера, утратившие свое детище. Впрочем…Миране все равно много такого великанского бутерброда, поэтому юноша, не терзаясь угрызениями совести, делит его примерно поровну, оставляя то примерно, что вышло немного больше, в своих цепких суетливых пальцах.
Пока он занят жеванием, в вихрастой голове зреет план. О, Мэтт уже представляет, как много лет спустя, при удачном исходе дела, этот план тоже запишут в книге, которую его нерадивый потомок, конечно же, не прочтет, зато перетянет новой кожей. И ему, конечно же, никогда не понадобится заглядывать в семейное наследие. Так-то, сейчас Мартовский немного пострадает, зато после в Стране Чудес начнутся золотые деньки, под руководством подруги, которая будет просто вынуждена стать лучшей личностью, чем есть сейчас.
Испытания обязательно закаляют личность. Это он может подтвердить на правах мученика, наказанного экстравагантными родственниками, о которых сейчас лучше не думать. Посидят немного в темнице, отцу давненько пора похудеть, а матери – подумать о ком-то, кроме себя. Дворцовые казематы для этого идеальны. А потом он их освободит. Плевое дело, осталось только начать.
- Итак, твое величество, - Мэтт резко оборачивается и всматривается в Мирану, словно пытаясь отыскать в ней нечто важное, что позволит ему говорить дальше. Зрелище оптимизма не внушало, а особенно не внушали дрожащие бледные губы и встрепанные волосы. – Прошу меня извинить, - Мартовский кланяется, умудряясь не расплескать ни капли чая из полупустой чашки, - ну какая щетка для обуви. Разумеется тебе нужна расческа, - свободной от удержания блюдца с чашечкой рукой он резво обшаривает ближайшие шкафы, находя искомое и немного больше, - и дядюшкина настойка тоже не повредит. Мне-то она не нравится, горькая. Но тебе будет в самый раз.
Запасливый дядюшка Марч, наверное, и не гадал, что его согревающий бальзам, тщательно отмеряемый каплями в самые холодные дни, будет выпит вот так – на пороге бунта изгнанной королевой. В одиночестве. Этого дядюшка Марч уж точно бы не понял, ну да кто его спрашивает.
- Так! План! – Покончив с текущими делами, Мэттью резво возвращается к самой главной мысли, все еще томящейся в глубине его черепной коробки. – Ты будешь прятаться, - заявляет от безапелляционно, - и служить знаменем революции. Я быстренько обскочу соседей, узнаю настроение. Не все ведь такие отшельники как я, уже должны проявлять недовольство. Значит ты – прячешься, - повторяет он еще раз самое ключевое условие всей развивающейся кампании, - и ни в коем случае не попадаешься в лапы Анастасии, а я…ну что…придется быть партизаном, уйти в леса и грызть кору. Распущу слухи, придумаю сплетни. Буду находить недовольных понемногу. Когда соберется достаточно…тогда перейдем к следующей фазе.
Не смотря на бодрый тон, ему вовсе не нравится, что спокойно жизни приходит конец, и еще больше не нравится, что возвращать ей покой и стабильность придется своими руками.
- И вот еще что. Как у тебя с пророчествами?
Губы Мэтта разъезжаются в торжествующей ухмылке. Вот уж проделка так проделка будет. Даже если не выгорит – появится повод повеселиться
Вы здесь » ONCE UPON A TIME ❖ BALLAD OF SHADOWS » СТРАНА ЧУДЕС » [СЧ]Теория и практика гостеприимства
